И вдруг острой болю кольнуло сердце. «Белый Волк… — невыносимой тоской зазвенела струна в душе Алена. — Кто ты, эльф? О боги, кто же ты и почему мне так больно?» Но в голове вместо памяти был туман.
— Я перед тобой в долгу четырежды, сын Кошмара, — сказал Арэн, глядя на волшебника сверху вниз.
Сын Кошмара — Ален даже ухом не повел. Так его называли все стрелки. Вот только почему в зеленых глазах беловолосого такая же тоска, как в душе у Алена? Он сжал зубы, загнал свои чувства поглубже. Не до того сейчас.
Ален повернулся к своим и в два прыжка оказался рядом с дрожащим Лисенком. С размаху ударив его в лицо, маг рявкнул:
— Я сказал: сидеть в палатке! Еще раз ослушаешься моего приказа, я собственноручно прирежу тебя, понял, мальчишка?!
Выражение его лица была столь яростным, что упавший от удара Лисенок с ужасом попытался отползти прочь. Ален схватил ничего не понимающего мальчишку за шиворот, поднял, поставил на ноги и безжалостно встряхнул.
— Ты представляешь хоть, что с тобой могло случиться? Безответственный дурак! Я до смерти за тебя перепугался!
Не в силах ответить что-либо связное, Леня только трясся и хлопал своими густыми светлыми ресницами. Отпустив Лисенка, маг оглядел остальных.
— Самая беспомощная девчонка из моей полусотни, — с презрением процедил он, — отлупила бы до бесчувствия любого из вас, не особо напрягаясь. А вы, здоровенные лбы, от курицы самостоятельно не отобьетесь… — Тут Ален так обругал парней, что те попрятали глаза и покраснели до самых ушей.
— Командир, как всегда, строг! — Арэн хлопнул мага по плечу, желая прервать поток невообразимой ругани. — И внимателен.
Вдруг Лисенок пошатнулся и упал на землю, рядом с убитым крысомордым. Ален бросился к нему. Вынув нож из мертвой руки врага, он осмотрел его, лизнул лезвие и тут же сплюнул.
— Красный берилл, яд… — выдохнул он. — Нож отравлен! — Повернувшись к мнущимся без дела парням, крикнул: — Чистый нож мне, чистую тряпку и воды! Быстро!
Те бросились врассыпную. Через полминуты перед Аленом лежал десяток ножей, несколько чистых тряпиц и стоял котелок с водой. Арэн без слов опустился по другую сторону от Лисенка. Ален выбрал один из ножей, подкинул его в воздух так, что тот ярко блеснул в свете луны. Поймав нож, он протянул его эльфу. Лучник молча принял продезинфицированный и заточенный магией Алена инструмент и точным движением углубил и расширил небольшую рану на шее Лисенка. Ален коснулся рукой котелка, и вода в нем мгновенно вскипела. Достав из-за пояса крохотный мешочек, маг высыпал белый порошок в закипевшую воду. Туда же бросил самую чистую тряпку. Слегка остудив воду, вынул мокрую тряпку из котелка, отжал и осторожно промокнул ею рану Лисенка. Тот судорожно выгнулся и взвыл, но Арэн был настороже и крепко прижал мальчика к земле. Зажав коленями дергающуюся голову Лени, Ален промывал раствором рану.
Второй мешочек, извлеченный из-за широкого черного пояса, содержал золотистую пыль. Он сыпанул ее в рану и мгновенно раскалил нож, который держал в руках. Заставив Лисенка зажать в зубах одну из чистых тряпок, маг прижег рану. Лисенок истошно выл и вырывался, по лицу его текли слезы.
— Чистой воды, быстро! — потребовал Ален, схватив чудом оказавшийся среди тряпиц бинт. — И вина покрепче!
— Погоди. — Арэн остановил руку Алена.
В руках эльфа сверкнула иголка с тонкой шелковой нитью. Стрелок аккуратно и быстро зашил рану. После этого Пламенный перевязал горло Лисенка, стараясь не затягивать бинт. Мальчишка лежал на земле и глубоко дышал, весь взмокший и дрожащий.
Рядом с ними уже стоял котелок с чистой водой, кружка и две бутылки вина. Ален заставил Леню сесть и выпить полкружки воды. Потом снова прикрикнул на парней, чтобы те принесли побольше одеял и положили Лисенка у костра. Пока все бегали, выполняя его указания, Ален взял запечатанные бутылки, усмехнувшись, протянул одну эльфу. Ответив такой же усмешкой, стрелок принял бутылку и сбил ножом печать. Ален сорвал печать зубами. Оба сделали по солидному глотку.
— Недурно, — резюмировал Белый Волк.
— Пойло, — фыркнул Белый Грифон, сделав очередной большой глоток.
Его внимание привлек тихий всхлип. Шотен, третий солдат, так и стоял там, где его настиг приказ Алена, не смея сделать и шага.
Пламенный легко поднялся, и солдат затрясся от ужаса, когда тот подошел к нему.