Парни, с холщовыми мешками за спиной, доверху забитыми тяжелыми камнями, задыхаясь и выбиваясь из сил, бежали по лесу уже третий час. Росомаха обливался потом и костерил то себя, то мага на чем свет стоит. Но раз за разом переставлял немеющие ноги. Ален бежал неподалеку, даже не запыхавшись.
— Ровнее шаг! — донесся его голос откуда-то с задних рядов. — Не отставать, сопливые девчонки!
Начался очередной крутой подъем. Росомаха, назначенный десятником, бежал впереди всех, почти не разбирая дороги. Лисенок Леня, бежавший самым последним, не выдержал и упал. Попытавшись подняться, он упал снова. Неведомая сила оторвала его от земли, поставила на ноги. У силы были очень злые синие глаза.
Сорвав неподъемно тяжелый мешок со спины Лисенка, маг закинул его себе за спину и швырнул мальчика за остальными.
— Вперед! — рявкнул он. — Быстро!
И сам побежал, не замечая груза за спиной. Быстро обогнав строй, он остановился на вершине холма.
— Привал! — объявил он, как только последний смог достигнуть вершины.
Изморенные ребята попадали там, где стояли. Ален скинул с плеч рюкзак, набитый камнями, и прошелся между лежащими на земле, вглядываясь в их лица.
— Это только начало, — громко произнес он. — Это была демонстрация того, насколько каждый из вас слаб и немощен. Час на отдых! После чего освобождаете свои мешки от камней и возвращаетесь. Завтра строим тренировочный лагерь у реки!
Парни облегченно вздохнули.
— Это будет вдесятеро больше той работы, что вы проделали сегодня, — предупредил Пламенный.
Росомаха тихо проклял тот день, когда родился изверг, которого он добровольно напророчил себе в учителя. Ален, обладая отличным слухом, только усмехнулся.
На следующий день с рассветом началось строительство тренировочного лагеря. Для этого выбрали и расчистили большой участок земли у реки. С одной стороны был пятиметровый обрыв, с другой — непроходимый бурелом, и только восточная часть была открыта. На восток уходила тропка к деревне.
Двадцать два человека работали в полную силу: расчищали сто пятьдесят метров земли от кустов и высокой травы, рубили деревья на частокол, копали, косили, тесали… Ален наблюдал, сцепив за спиной руки в перчатках. Он не помогал, лишь отдавал приказы.
К концу дня едва держащиеся на ногах парни с трудом закончили огораживать высоким и толстым частоколом свой лагерь. Ален требовал стену не ниже трех метров в высоту и из исключительно толстых бревен.
Домой добровольные новобранцы возвращались бегом.
Весь следующий день дубравцы строили казармы и наблюдательные посты.
— Это называется укрепление?! — неожиданно раздался раздраженный голос за спиной усталого, голодного и злого Мирослава, высокого и сильного юноши.
Ален обошел парня и толкнул рукой жердину. Толстое бревно опустилось под его пальцами, словно тростинка на ветру.
— Все выкопать и переделать! — приказал он.
— А почему ты не работаешь, а? — с внезапной яростью сказал Мирослав. — Только указания раздаешь! Ты обещал учить нас, но пока я только работаю тут, как каторжник! И никакого учения не вижу! Ты бы хоть попробовал поработать с нами наравне!
Стоявшие поближе ребята остановили работу и с интересом обернулись.
— Ты закончил? — ледяным тоном поинтересовался волшебник.
— Да! — рявкнул Мирослав, нависая над маленьким и хрупким магом.
— Тогда смотри, Мирославка, — почти ласково произнес тот. — И вы, все, тоже смотрите! — Повысив голос, Ален оглянулся на других ребят.
Медленно протянув больную правую руку к жердине, обхватил толстое бревно. Резко дернув вверх, он вытащил его из земли. У Мирослава отвисла челюсть. Он сам вкапывал жердину и знал, как крепко она сидела в земле. А командор лишь усмехнулся и, резко размахнувшись, вогнал бревно в сухую твердую землю почти на треть. Бывший бунтовщик забыл, как дышать.
— Когда кто-нибудь из вас, оболтусы, сумеет сделать так же, можете начинать со мной спорить! — бросил маг замершим дубравцам. — А до тех пор — чтобы я ни единого слова не слышал!
Это был первый и единственный раз, когда кто-то посмел ему перечить.
Сделал он и еще одну немаловажную вещь: включил в рацион дубравцев набор специальных веществ. Щепотка безвкусного порошка, похожего на мелкую соль, в тарелку каждого, ежедневно. Мышечный модулятор, клеточный стимулятор… Это была довольно сильная вещь, без которой сам Ален первое время в армии и все время в госпитале не мог обойтись. До сих пор иногда даже ему очень нужен был этот серый порошок, чтобы не чувствовать невыносимую боль во всем теле.