— Не хочешь поговорить с ними? Они ждут тебя у себя. И готов поспорить, родственники убитого караулят за стенами города — больно уж они были обидчивы.
— Зачем все это? Испытываешь меня, стражник? — Дэйн приблизился к капитану.
— Мне просто нравится с тобой говорить. Не знаю… Как-то забавно становится.
— Забавно значит? Забавно? Ты тут зажрался что ли? Знаешь, кто перед тобой стоит?
— Да вроде знаю. Точно не шарлатан, а ясновидящий.
— А с чего это ты капитан стражи, а? За какие такие заслуги? Мне кажется, твоя рожа была рождена для свинопаса.
Ренато был противен Дэйну. Все в нем вызывало отвращение.
— Это что-то новое. — Ренато напрягся, слегка размял шею. — В первую нашу встречу ты не казался дерзким. За какие заслуги? Тебя не должно волновать, — матерной бранью ответил капитан стражи.
— Так же, как и тебя не должно волновать то, чем я занимаюсь здесь, — матом ответил Дэйн.
— О, нет, должно. Я здесь закон поддерживаю. Резай людей у себя в Мереле, а не здесь.
— Самозащита. Когда-нибудь слышал о таком слове? Тебе еще несколько раз повторить?
— Повтори, у меня одно ухо плохо слышит.
— Будучи свинопасом, будешь отлично слышать. Я как-нибудь навещу тебя солнечным днем. Ты знаешь, стражник, я могу это устроить.
— Да, можешь. — Стражник расслабился. — Но даже будучи свинопасом я отыщу тебя и заставлю ответить за все.
— Попробуй сейчас заставить ответить.
— Ты тут один, а моих ребят много.
— Не страшит. Белое Пламя не даст мне умереть, а вас всех будет медленно пожирать болезнь. И сдохнешь ты, стражник, в муках, ибо огонь не щадит моих врагов.
Лицо капитана стражи заговорило о тревоге, когда Дэйн произнес слова и положил ладонь на эфес меча. Приторная ухмылка Ренато испарилась. Стражники глядели на капитана с потерянным выражением, даже они понимали, чем чреват конфликт с орденом.
— Есть что-то сказать — говори по делу. Не трать мое время, — процедил Дэйн и направился к выходу.
— Утром объявился человек, утверждающий, что видел похитителя.
Дэйн замер, словно изваяние.
— Можешь поговорить с ним. Я, в общем-то, из-за этого позвал тебя.
— Что он сказал? — спросил Дэйн настороженно.
— Про привидение болтал… Безумный старик. Мои ребята отвели его в замок. Сейчас с ним Лейдал и приближенные сенешаля. Конечно, а ты думал, я сразу поведу его к тебе?
Быстрым шагом Дэйн, поменяв планы, направился в центр города. Прошёл мимо таверны, в которую хотел как-нибудь заглянуть, затем ещё два дома, завернул вправо, попав на площадь Предка. И, вот, характерный шум люда — радостные и удивлённые возгласы; кто-то известный пожаловал в Лирвалл на Дни Нэи. А потом Дэйн услышал: «Он здесь! Убийца ангремских чудовищ! Явился!»
Дэйн протиснулся сквозь нескольких горожан, поднялся повыше и увидел его.
Амор Рейн — легендарный рыцарь Шатиньона, заслуживший себе славу и почёт подвигами, непосильными для одного человека. Он прославился среди народа именитым воином и одним из сильнейших мастеров меча всего севера: от великой реки Даршоры до ледяных берегов Бальниры. Приходилось уже Дэйну встречать сира Амора. Казалось, что мир крутился вокруг него и обязательно что-нибудь-то и был должен рыцарю. Очень хорошо владел речами, мог доказать свою точку зрения любому и не моргнув. Человеком стеснительным, не любящим показывать окружающим свой достаток, вряд ли его можно было назвать, и тем не менее был очень любим, а посему получал от народа бедного и простого вместо зависти и потаённой злобы искреннее восхищение и благоволение. Свита его окружала богатая, знатная: оруженосец благородных кровей; три совсем юных сержанта ордена, так же имевших влиятельных родственников, любезно попросивших сира Амора взять их на попечение до совершеннолетия; два священника в красивых бело-черных нарядах, а также было ещё несколько людей, которых Дэйн рассматривать не стал, а пошёл дальше.
Кто-то ещё прибыл в город, и теперь горожане заполонили все главные улицы, лишь бы не пропустить именитых персон.
Человека, бодрствовавшего в ту ночь и якобы видевшего похищение, допрашивали уже пару часов. Длинноволосый старик в тонкой шапке и вылинявшем зеленоватом полукафтане, обшитом узорами природы, происходил из арделлов — народа Арлена, которые, как и верады и другие, покорились марбеллам около трех веков назад. Не все из двора, участвовавшие в допросе, сохраняли беспристрастность: кто-то и с пренебрежением посматривал на старца. Дэйн попросил остальных покинуть помещение, так как им он уже и так все рассказал, а лишние взгляды могли отвлекать. Ничего полезного арделл не поведал, говорил про привидение, летящее над городом, и державшее дитя на руках. Как выяснилось, старик был пьян в ту ночь, но увиденное его напугало, и он верил, что это на самом деле случилось. Путался в датах, говоря то о середине, то о начале месяца.