— Ночью я чувствую себя живым! Во тьме открывается правда, а солнце ее прячет. В молодости я выбрал ночь! — пожилой Арделл приблизился. — … Видел нечистую силу, стоящую у порога домов!
Самые разные голоса, которые Дэйн недавно слышал, окружали его.
— … не виновата в том, что с ней произошло, просто она жертва грядущего, неминуемого, невидимого нам события.
— … исчезла, испарилась… Как будто бы её и не было.
— Она не вернётся; из-за наших измазанных кровью рук сия беда.
— Чудище, пожирающее стенания людские, повинно в этом.
— Средь вереска ее дом.
— … выдуманный мир красочен, и существует он, лишь пока рядом никого нет.
— Оставьте меня! — крикнул Дэйн и повалился на кровать, укрывшись одеялом. Ему было холодно. — Оставьте меня…
Дэйн ощутил легкое прикосновение: кто-то дотронулся до плеча. Он повернулся и увидел Айлу.
— Все хорошо… Скоро все пройдет. — Второй рукой она притронулась к его щеке и задержала взгляд. Даже в бреду видевшиеся сапфиры в глазах верадки увлекали. Айла распустила белые волосы, спадавшие до пояса, скинула с себя халат, обнажив красивое тело. На плече и груди у нее была татуировка с солнцем и пейзажем.
— Ты с ней попрощался? — спросила его Катя.
Дэйн хотел было ответить сестре, но верадка повернула его лицо к себе и сказала:
— Тут только я. Смотри только на меня.
Айла схватила его руку и прижала к своей теплой груди.
— Мученица протягивает тебе свою длань. Ответь ей взаимностью, и ты познаешь счастье.
Она залезла на него и начала водить пальцами по телу Дэйна.
— Ответь ей взаимностью, и ты познаешь счастье.
Губы их соприкоснулись.
— … ты познаешь счастье.
Дэйн ощущал ее всю. Был в ней.
— Ты с ней попрощался? — повторила вопрос сестра.
— … познаешь счастье.
Тепло тела верадки согревало и приносило яркие воспоминания.
— … счастье.
— Все будет хорошо… — успокаивает Айла, обнимая его.
Глава 16 (Дэйн)
Голова болела так, будто бы вчера он смешал и выпил все крепкие напитки мира. Недоброе утро слепило его беспощадным солнцем, а затерявшееся одеяло не укрывало от холода зари. Дэйн простонал, проклиная все на свете. Схватив помятую простыню, он безуспешно пытался ею укрыться.
— Просыпайся. Времечко-то ждать не будет.
Слова разбудили его. Кто-то находился в комнате.
— Сына, ты на кой так нажрался?
— Я не пил… Видимо, отравился едой на празднике… Вурза… — Лесничий держал в руках причудливую шапочку, усеянную дюжиной вороньих перьев. Одет он был в тугую куртку из светлой кожи, плечи и руки которой также имели перья разных птиц. Множество мелких карманов чем-то набиты. Остается только гадать, что лесничий с собой таскает. Возраст не сгорбил Вурзу, но отнял былое здоровье: невысокий и худой, тем не менее старик не потерял в ловкости. — Какого хрена ты тут делаешь?..
— Мда, вижу, как не пил, — сказал лесничий, цокнув языком. — Лиры послали меня. Кое-кто хочет достичь деревни Вевит в Анероне.
— Да, там рядом форт Ландо.
— Как мне проглаголали, ты, сына, будешь среди тех, кто отправится туда. — Вурза достал бурдюк с водой и дал попить Дэйну. — Я тоже с вами буду, — заботливо сказал он и улыбнулся. — Кому-то ведь надо показывать дорогу, когда леса не приветствуют гостей.
— Сколько людей будет?
— Пока не ведаю, но точно больше дюжины. Последний раз пару лет назад бывал на дорогах Анерона и тамошних рощах — спокойненько все. Бандитскую мразь не встречал, хотя, может, и повезло просто. Много люда и не надо в путешествие.
— Скоро буду.
— Поторопись, сына, — сказал лесничий и ушел.
Дэйн приподнялся и огляделся: в комнате властвовал беспорядок. Он прикоснулся к телу, поняв, что лег спать в одежде. Рубашка и брюки мятые, все мятое. Только он с трудом встал на ноги, начав искать одеяло, как услышал поднимающиеся по лестнице шаги. В комнату вошла Айла.
— Хорошо отметили праздник? В следующие дни также будет?
— Вы… — начал Дэйн, потерев заспанные глаза. — Что это за настой вчера был? Зачем вы это сделали?
— Обычный настой из лимонника… Дэйн, вы много вина выпили перед сном…
— Неужели? После вашего напитка я видел галлюцинации.
— Вечером вы вернулись подвыпившим. Так и подумала, вам будет мало, и вы попросите несколько моих вин.
— Да? А к вам я, случайно, не приставал? — он нашел в себе силы усмехнуться.