Вмешался один из стражников:
— Многовато крови полилось в Анероне: год назад кто-то устроил резню в порту Талана, уничтожив все местные банды. В других городах тоже что-то подобное было, теперь ещё и трактиры… Люд говаривает о мстителе, что карает преступников, а на деле лишь пытается найти утешение в создании легенды.
— Да что ты тут городишь такое? Какие еще «преступники»? — усмехаясь, отвечал стражник своему товарищу. — Обычная пьяная бойня.
— Это был не он, — сказал Града в красном кафтане, давно уже сидевший в трактире и попивавший вино. — Местечко сие — тот ещё срам, но организованной преступностью тут и не пахло. И я бы не сказал, что это лишь легенда. «Мститель» существует.
— А вы, собственно, кто? — спросил Амор.
— Писатель, летописец и художник. Аед Града.
— А можно почитать ваши произведения? — украдкой спросил Амор, приблизившись к летописцу. — Уверен, у такого молодого талантливого автора есть достойные экземпляры.
— В прятки играете, прославленный сир Амор?
— Чего? — недоумённо спросил рыцарь, перейдя на серьёзный тон.
— Вот когда перестанете прятаться от других, тогда дам почитать, — сказал Града и улыбнулся.
Огромная редкость, чтобы кому-то удавалось поставить в неловкое положение сира Амора. Летописец сделал это лишь одним вопросом.
— Почему вы думаете, что мститель существует? — задал вопрос Леандрий.
— По долгу своей профессии я много путешествую и изучаю людскую культуру, пытаясь стать её частью, ну и, конечно же, всё записываю. И как-то раз я наткнулся на один очень интересный экземплярчик… — Града осушил очередной бокалкрасного и улыбнулся. — Довелось мне побывать на Медвежьих островах. Вы же слышали о таких? Вряд ли бывали, да и незачем, больно уж суровые там условия. Холода такие, что забудешь обо всём и будешь жалеть о своём рождении.
— Как вы туда попали? — спросил маг. — Вроде бы даже корабли Бальниры туда не ходят.
— А это секрет, — игриво улыбнулся летописец. — Тем не менее люди там живут. Их довольно много… И язык не сложный, легко запоминается. Не имея никакого контакта с другим миром, отрезанные от всего Замерзшим океаном, не видавшие внешних врагов, снега островов вечно окроплены кровью, а высоченные хребты усеяны трупами — понятное дело, хоронить там невозможно. Они постоянно друг друга режут: кланы против кланов, словно над их землями парит некая незримая аура насилия, принуждающая к подобному… Даже не знаю, как точнее выразить. И интересно то, что мораль там сходна с той, что можем мы лицезреть здесь. «Не убий, не укради» и так далее — неписанный свод правил похож, хотя им они, как и мы, очень любят пренебрегать. Мирное население кланов, постоянно страдающее от солдатни, придумало себе героя, что в особо тяжкие мгновения, когда насилия становится уж слишком много, приходит из глубин океана и мстит тем, на чьих руках кровь детей и женщин.
— Подобные персонажи присутствуют у многих народов. Это популярный типаж, — заметил Леандрий.
— Я видел его.
И тут Града перестал улыбаться и перешёл на серьёзный тон. В помещении же возникло безмолвное напряжение.
— Предо мной предстал дух мщения, порождённый ненавистью и затерявшийся во времени, который когда-то был человеком. Я спросил его, чего он хочет. Ответил он — покоя. И начал я думать, как помочь ему. Мне пришлось на время стать им. Ощутить то, что пережил он при жизни. И знаете, какое было решение?
Все затаили дыхание, и никто не произнёс ни слова.
— Нужно было показать ему дорогу домой. Место, где произошёл метаморфоз любящего семьянина в жестокого палача. Место, где прятались его страхи. Я видел его сны. Знал, что он сказал своей любимой незадолго до того, как он потерял её и своих детей. Я открыл ему позабытое прошлое, и он уже не смог оправиться вскоре. Когда он дошёл до дома, которого избегал и боялся столько лет — то исчез, и мир потерял частичку себя. Извините, люди добрые… — проговорил он, протирая покрасневшие глаза. — Он стал мне другом, самым близким из всех… Я привязался к нему… Помог, но при этом оставил людей без защиты … Ох, что-то меня понесло, — сказал он, шмыгнув носом. — Нужно было выбирать из двух сторон, где я в любом случае оказался бы проигравшим… — Града обратил печальный взор на окно, где ветка березы касалась рамы. — Но порой мне кажется, что он и не уходил никуда, а до сих пор с нами — бороздит просторы в поисках чего-то своего. Чего мне не понять. Видя его историю, я почувствовал себя… живым.
— Хорошо на вас вино действует, смотри, как пошла фантазия, — сказал маг, улыбнувшись. — С таким вдохновением от водицы я бы тоже стал писателем.