Хмыкнув, Мейс направил машину прочь со стоянки. Впереди их ждала длинная дорога до знаменитой горы.
За разговорами на отвлеченные темы путь в пару сотен километров показался не таким уж долгим и утомительным. Болтая в своей непринужденной манере, Мейс отмечал, что Лела искренне улыбается, ей нравятся его шутки, а ненавязчивые попытки коснуться ее руки или колена не вызывают особого протеста. Что ж, неплохо! Не стоило даже сомневаться, что она уже почти капитулировала перед его обаянием! Ай да Мейс!
Возле автомобильной парковки размером в пару футбольных полей разместились характерные для туристических объектов торговые точки. Ларьки с магнитами, кружками, футболками и прочей дребеденью с изображением великого Олимпа во всех ракурсах тянулись долгими рядами вдоль сплошной отвесной каменной стены, являвшейся склоном горы.
- Эм… И все? — разочарованно спросила Лела, кивнув в сторону торговых точек. – Я ждала от Олимпа реально большего!
- Ты разочарована?
Внутренне он веселился, наблюдая за тем, как девушка с грустью взирает на бесконечное каменное образование, которое, казалось, не имело ни конца, ни начала.
- Немного. Я не думала, что туристов привозят к глухой стене и пичкают их тут сувенирами, как на базаре Египта.
Сколько боли, обиды и разочарования было в этой фразе! Мейсу стало ее искренне жаль, потому он решил ее больше не мучить.
- Туристов - да. Но у тебя есть возможность посмотреть на Олимп с другого ракурса. Если, конечно, ты не боишься высоты и все ещё хочешь меня… в качестве гида, - он внимательно посмотрел на нее, ожидая ответа.
- Хм, спецпредложение от турфирмы? – с подозрением приподняла бровь Лела. - Или опять за дополнительную плату?
- В рамках индивидуального тура и моих особых полномочий, - заявил он и многозначительно сверкнул глазами.
«Может, не стоит? — спросил его внутренний голос. — Ну кто она такая, чтобы ради нее заморачиваться с этим?»
«Стоит! — уверенно ответил он голосу. — Надо произвести неизгладимое впечатление!»
Честно говоря, за всю его работу гидом он прибегал к такому способу знакомства с Олимпом всего пару раз. И потому, уверенный в эффекте, решил воспользоваться снова. Сейчас он сам этого хотел! Не столько ради того, чтобы удивить ее, сколько ради возможности пережить эти волнительные мгновения вместе, почувствовать ее восторг и разделить его с ней.
И не ошибся!
- Идем, — решив, что сейчас можно, он взял Лелу за руку и с удовольствием отметил, что она не возражает.
Пройдя несколько десятков метров, они остановились у металлического сетчатого ограждения, за которым стоял хорошо знакомый Мейсу со времен войны летательный аппарат. Ранее он использовался в оборонительных целях, но уже давно передан в ведомство службы охраны и наблюдения за Олимпом.
Отперев дверь, Мейс пригласил Лелу войти за забор. Он наблюдал за тем, как она зачарованно взирает на машину.
- Это что? Самолет? — спросила она.
- Ну, типа того, — ответил он.
- И… Мы на нем сейчас полетим?
- Если хочешь, — ответил он с напускным равнодушием. — Сверху можно увидеть Олимп во всей красе.
- Сверху? Я помню, что его высота 26 километров! — воскликнула она.
- Что мешает нам подняться выше? Надеюсь, не страх высоты?
- Выше 26 километров? Но это же… это же уже космический полет!
- Да. Готова к такому?
- А что для этого нужно? Космонавтов обычно годами к такому готовят. Там же невесомость… Я… честно говоря, ни разу… – она с сомнением взирала на машину.
- Все когда-то случается в первый раз. Доверься мне!
Он ликовал! Один вид звездолета поверг ее в состояние, близкое к экстазу. Что же будет, когда они поднимутся на несколько десятков километров вверх, облетят вокруг Олимпа, любуясь его исполинскими красотами… И все это в тесной кабине, вдвоем.
- Да нет, я не боюсь! — решительно заявила она.
- Отлично. Думай о том, что сейчас тебе завидует около сотни туристов, топчущихся там внизу.
- Ты сам управляешь этим?.. — Лела недоверчиво покосилась на Мейса, едва он уселся за панель управления и принялся нажимать на какие-то кнопки.
- А здесь есть кто-то еще? — он оглянулся по сторонам. — Конечно, сам. Знаешь, сколько тысяч километров я намотал на этой штуке в войну… Но сейчас мы ее используем в мирных целях!
«Ишь как смотрит на меня! — с удовольствием отметил Мейс. — Конечно, я произвожу сильный положительный эффект, сидя за рулем звездолета».
В этот раз он совершенно не сомневался в искренности ее эмоций. Весь ее восторг в полной мере отразился на ее красивом лице, в глазах и в улыбке. И это было так круто! Не зря он все это затеял, не зря…
- А куда вы на таких летали… в войну? – спросила Лела.
Мейс не любил вспоминать то нелегкое время и говорить о нем. Слегка помрачнев, он произнес:
- Да так… Мне больше нравится впечатлять туристок, чем палить по плутаркийским тарелкам. Ну что? Как там у вас говорят в таких случаях? Поехали!
Сказав это и проделав несколько манипуляций, Мейс привел в движение звездолет, который взмыл вверх и принялся стремительно набирать скорость вдоль отвесного склона Олимпа, оставляя красную марсианскую пустыню где-то далеко внизу.
Сильные мускулистые руки Мейса легко, но уверенно держали штурвал звездолета, направляя его точными и выверенными движениями все выше и выше. Вот уже исчезла из виду поверхность Марса, а они все поднимались, устремляясь дальше в небо, чтобы оттуда, с невероятной высоты увидеть своими глазами это уникальное образование — самую высокую в солнечной системе гору Олимп.
Выше и выше… Мейс украдкой посмотрел на Лелу, которая буквально прилипла к иллюминатору и во все глаза взирала на то, что открывалось ей оттуда.
- Это невероятно! — воскликнула она, как только они набрали нужную высоту, с которой обозревался весь Олимп почти как на ладони. — Как он прекрасен!
- Это ты про меня? — шутливо решил уточнить Мейс.
В конце концов, он для нее старался. И одежду подбирал, и звездолет взял для экскурсии… А она сидит, в окно пялится и хоть бы поблагодарила его что ли за такую экскурсию.
- Вообще-то про Олимп, — Лела, не отрываясь, смотрела в иллюминатор и слегка улыбалась, восторженно глядя на пейзаж. - Но по размерам, думаю, твое эго вполне сопоставимо!
- Ты так говоришь, как будто это плохо! Это не эго, а объективная самооценка.
“Можно подумать, она не прётся от меня! И от всего, что здесь сейчас происходит благодаря мне!” - подумал Мейс.
- Вижу, прошедшей ночью эту самооценку неплохо захвалили… – Лела смерила его насмешливым взглядом.
- Ну… И не только прошедшей! А что? Хочешь поговорить об этом?
- Вот еще! Я приехала на Марс не для того, чтобы обсуждать твои ночные похождения.
Звездолет с огромной скоростью двигался вдоль окружности Олимпа, но ввиду его исполинских размеров казалось, будто он неспешно плывет. Как бы еще она увидела эту гору, если бы не он? Могла бы сделать комплимент — если не насчет его умопомрачительного внешнего вида, то хотя бы про его способности пилота. Но она не сделала ни того, ни другого, лишь упрямо созерцала гигантский кусок породы, возвышавшейся над Марсом. И что в нем такого увлекательного, чего нет в нем, в Мейсе?
- Скажи мне, а что это такое странное на Олимпе? Вон там, видишь? - и она указала рукой, чуть отодвигаясь от иллюминатора, чтобы Мейс мог увидеть.