иллерии 1 пехотной дивизии Русской Армии генерал-майор фон Фок Анатолий Владимирович, воевавший в Испании в чине подпоручика в подразделении Зумалонореги. Из белых добровольцев еще один русский генерал-майор, Николай Всеволодович Шинкаренко провоевал в чине лейтенанта франкистских войск, участвуя в борьбе против испанских коммунистов. Старший лейтенант русского императорского флота Николай Александрович Рагозин, был пожалован чином подполковника испанских ВВС за свои выдающиеся успехи в небе над Испанией. Еще один русский летчик — поручик В.М. Марченко (погибший над Мадридом в 1939 году), посмертно был удостоен высшей Испанской военной награды — коллективной Лауреадой. Подполковник Сергей Николаевич Благовещенский, директор страховой компании «Стандарт-Книон» в Париже, организовывал переброску русских добровольцев из Франции в Испанию. По окончанию войны все русские добровольцы, из тех, кто не получил офицерского чина в Испанской армии, были произведены в сержанты. Кроме того, русские добровольцы получили двухмесячные отпуска с сохранением за ними денежного содержания, а также (при наличии желания) испанское гражданство. Один из живущих в настоящее время участников русского добровольческого отряда в Испании, воевавший против коммунистов, 90-летний граф Григорий Ламсдорф, в интервью, данном в феврале 2002 года журналистке еженедельника «Совершенно секретно» Джин Вронской, так описывает свое участие в испанской кампании: «…уже через час после венчания ехал поездом к испанской границе. Ехал один. Знал, что мы там нужны. По-испански не знал ни слова. В этот момент войска фалангистов брали Ирун. Я переплыл реку и явился к ним. Когда я сказал, что русский, они решили: чекист из Москвы, провокатор. Меня вывезли в Наварру и отправили назад во Францию. Там на границе я встретил Колю Зотова, бывшего поручика Алексеевскою полка. В эмиграции он работал киномехаником в Париже. Он тоже хотел сражаться с коммунистами, и мы вернулись в Испанию. На этот раз нам повезло, правда, не сразу. Нас отвезли в Памплону, посадили в тюрьму, а потом начали разбираться и поняли, кто мы такие. Тогда нас послали в Сарагосу. У меня от рождения были способности к языкам, и я быстро схватил испанский, даже научился писать. Нам дали переводить какие-то советские документы. Мы встретили антикоммунистов из многих стран. Мир знает о сражавшихся в Испании на стороне республиканцев интернационалистах-коммунистах, а о нашем „антикоммунистическом интернационале“ никто и не слышал. Была сформирована русская часть из восьмидесяти бывших офицеров Белой армии и солдат. Меня назначили на пулемет, как молодого инженера со смекалкой, к тому же говорившего по-испански. С Зотовым нас разделили. Каталония была абсолютно красной — гнездом анархистов. Я два года провоевал в Испании. По вечерам писал письма за неграмотных солдат. Священник, князь Шаховской, регулярно нас навещал. В 1937 году в Сарагосе меня тяжело ранили — был поврежден левый глаз и разворочена вся левая сторона тела. Зотов в Испании спился. Умер он на улице Мадрида — замерз». В феврале 1939 года батальон с русским отрядом был передислоцирован через Теруэль в населенный пункт Эль-Торо, где русские занимали боевые позиции «Пенья Кемада» и «Пенья дель Дьябло» вплоть до окончания боевых действий. На март 1939 г. русские добровольцы были распределены следующим образом: русский отряд в терссио Донья Мария де Молина, состоял из 26 человек и находился под началом лейтенанта испанской армии Н.Е. Кривошея и сержанта П.В. Белина. В русский отряде в «Терсио рекетэ» Наварры служило 2 человека; в терсио Ареаменди — 1; в терсио Монтехура — 2; в легионе — 3; а в эскадроне рекетэ Бургонья — 1 и трое оставили военную службу, из которых, один — ротмистр Г.М. Зелим-Бек вынужден был сделать это по состоянию здоровья. Из всех известных на сегодняшний день русских добровольцев в Испании, было убито 34, а из оставшихся живыми 9 ранено. Ранены были легионер Н.П.Зотов — пять раз, лейтенант К.А. Константинов — три раза (с потерей зрения на один глаз), К.К. Гурский — три раза, из которых один раз тяжело, сержант В.А. Двойченко — два раза, лейтенант Н.В. Шинкаренко — один раз, тяжело в голову. В разное время в ходе боев погибли: князь Лаурсов-Магалов, 3. Кампельский, В. Чиж, И.Бонч-Бруевич, Н. Иванов морской летчик — капитан 2 ранга М. Крыгин и др. Фалангист-легионер Куценко, раненный под Тэруэлем, был взят в плен и зверски замучен испанскими коммунистами. Известны подробности и гибели старшего лейтенанта В.М.Марченко.14 сентября 1937 г. он вылетел на ночное бомбометание над аэродромом противника. Уже после выполнения задания самолет Марченко внезапно был атакован несколькими республиканскими истребителями. В ночном воздушном бою самолет Марченко был подбит, а его экипаж, включавший пилота, пулеметчика и механика, успел выброситься с парашютами. Приземлившись, Марченко пешком направился в сторону позиций франкистов, но по дороге случайно наткнулся на отряд «красных» и был убит ими в непродолжительной перестрелке. По сообщению «Морского журнала», его тело, по требованию советских летчиков, принимавших участие в воздушном бое с ним, было захоронено на городском кладбище. Позже местные жители откопали гроб и зарыли его вне кладбища. После занятия этого района «белыми» останки летчика были найдены, перевезены в Севилью и вновь захоронены с воинскими почестями. 30 июня 1939 г. русские добровольцы были официально уволены из рядов испанской национальной армии. Франко не забыл своих русских соратников. Всем им было присвоено звание сержанта (за исключением тех, кто уже получил офицерский чин в ходе боевых действий), они получили двухмесячный отпуск с сохранением денежного содержания и испанские военные награды «Военный Крест» и «Крест за воинскую доблесть». Кроме того, всем русским добровольцам была предоставлена возможность получить испанское гражданство, чем многие из участников антикоммунистической борьбы в Испании и воспользовались. 29 октября 1939 г. группа русских добровольцев во главе с полковником Н.Н. Болтиным была принята генералиссимусом Франко в его резиденции во дворце Пардо, под Мадридом. На прощанье каудильо спросил их о том, что еще он может сделать для русских? От лица всех добровольцев Болтин ответил генералиссимусу: «Мы ничего не просим для себя лично, мы только просим, чтоб Вы устроили желающих офицерами в Испанский африканский легион». Эта просьба была также удовлетворена. Дальнейшая судьба «испанских русских» сложилась по-разному. Многие из них остались жить в Испании и выбрали себе различные мирные профессии, другие продолжили свою военную службу. Из первых четырех добровольцев (генералы А.В. фон Фок и Н.В. Шинкаренко, капитан Н.Е. Кривошея и штабс-капитан Я.Т. Лопухин) остался невредимым только капитан Марковского артиллерийского дивизиона Николай Евгеньевич Кривошея, который фактически командовал русским отрядом в терсио Донья Мария де Молина. Находясь в эмиграции, он постоянно следил за развитием военной науки, окончил в Париже Высшие военно-научные курсы генерала Н.Н. Головина, и пользовался высокой боевой репутацией не только у своих соотечественников, но и у испанского командования. Во время испанской Гражданской войны Кривошея успешно воевал на различных участках фронта, однако по испанским законам как иностранец не имел права на занятие высших командных должностей. Ряд русских добровольцев, сражавшихся в Испании, в последующие годы советско-германской войны принимали участие в боевых действиях на Восточном фронте в составе испанской «Голубой дивизии». Среди них были: Н.С. Артюхов, К.А. Гончаренко, С.К. Гурский, В.А. Клименко, В.Е. Кривошея, Л.Г. Тоцкий, А.А. Трингам. Некоторые из них, начинали свою службу переводчиками в частях Вермахта и даже, как А.А. Трингам, простыми конюхами германских вспомогательных подразделений. Общая их численность составила около 10 человек, трое из которых были убиты на Восточном фронте. В составе итальянских частей, вместе с вермахтом вторгшихся на советскую территорию в июне 1941 г. воевали бывшие белогвардейцы П.В. Белин, Н.И. Селиванов, Н.К. Сладков, А.П. Яремчук-II. Известно участие в сражениях на Восточном фронте и представителей бывших Императорских гвардейских полков, в том числе и Кавалергардского, воевавших в чинах лейтенантов германского Вермахта, как, например, барон Лев Львович Менгден и Федор Константинович фон Брюмер. Кавалергард одноименного дивизиона Федор Поспеев служил унтер-офицером Русского Добровольческого корпуса и пал в боях с Советской армией при защите Белграда в 1945 году. Иван Дмитриевич Звегенцов, бывший кавалергард, напротив, служил в чине лейтенанта в 7-й Танковой дивизии Британской Королевской Армии и погиб в бою с частями Африканского корпуса генерала Эрвина Роммеля 28 декабря 1941 года под Эль Агелией в Ливии. «Многие члены Кавалергардской семьи взялись за оружие и в чужих, а подчас и чуждых им армиях, стали на защиту приютивших их стран. Все они, не за страх, а за совесть, честно выполнили свой солдатский долг. Были среди них и пленные и бежавшие из плена, были контуженные и раненные. Но не всем было суждено вернуться в лоно родных своих семейств».