— У тебя не будет такой возможности. — В голосе Джанни Копполо звенела сталь. — На этот раз тебе все-таки придется иметь дело с правоохранительными органами.
— У тебя ничего не получится! — выкрикнул Питер, вставая.
— Посмотри на меня, — тихо произнес итальянец.
— Мой отец…
— У него не хватит денег, чтобы вытащить тебя из очередной передряги. Попытка изнасилования — серьезное преступление.
Питер вспыхнул.
— Я не касался ее!
Джанни проигнорировал его слова и сказал:
— Тебе придется побыть здесь, пока Элизабет сходит за твоими родителями.
— Все зависит только от цены, разве нет? Отец заплатит любые деньги…
— Как он уже неоднократно делал в прошлом, да? — перебил Питера итальянец. — Но сейчас этот номер не пройдет. — В его тоне звучала такая непреклонность, что молодой Аткинс чуть не впал в истерику.
— Только не приводи мать! — прокричал он вслед Элизабет. — Она никогда меня не поймет!
— Возможно, пришло время проверить это, — безжалостно произнес Джанни.
— Нет, Бет, нет! — умолял Питер. — Я сделаю все, что ты хочешь. Обещаю!
— Тогда у тебя два выхода. Или сейчас сюда приходят твои родители и мы решим дело, так сказать, полюбовно, без лишнего шума. Или спускаемся вниз, где ты публично приносишь Элизабет извинения. Выбирай, — жестко приказал Джанни. — И учти, если ты позволишь себе еще какую-либо выходку в отношении Элизабет, то она составит исковое заявление и передаст его в суд. Уж я за этим прослежу, будь уверен!
Естественно, Питер предпочел первое.
Идя по лестнице, молодая женщина машинально поправила прическу все еще дрожащей рукой. Перед тем как войти в гостиную, она немного постояла, прислонившись к стене, чтобы восстановить дыхание.
Все, что случилось потом, Элизабет не пожелала бы и злейшему врагу. Джанни сразу отказался от денег, которые предложил вмиг постаревший Рэндалл, и порекомендовал Аткинсам увезти сына из Лондона, а еще лучше и из страны, как можно скорее. На мать Питера было страшно смотреть — так она расстроилась.
В этот момент появилась хозяйка дома и потребовала объяснить, что тут происходит.
— Питер слишком много выпил, — глухо сказал Рэндалл, стараясь ни на кого не смотреть. — Мы забираем его домой.
Как только они остались втроем, Сара Спенсер снова спросила:
— Кто-нибудь скажет мне, что здесь на самом деле случилось?
Элизабет молчала, опустив глаза.
— Джанни, может быть, вы ответите?
— Питер не смог смириться, что между мной и Элизабет существуют определенные отношения, — мрачно ответил тот. — Вчера после презентации он уже попытался применить силу, подкараулив вашу дочь на улице, но сегодня преступил все границы дозволенного.
Миссис Спенсер пришла в ужас.
— Дорогая, ты не пострадала, скажи мне?
— Все нормально, мама, — тихо ответила Элизабет.
— Это уже не первая неприглядная история в жизни Питера, — все так же мрачно поведал Джанни. — Три года назад в Нью-Йорке случилось нечто подобное.
— Как раз три года назад Аткинсы переехали в Англию, — тихо, словно самой себе сказала Сара.
— В Америке его четыре раза исключали из колледжа. Он сменил три университета.
Миссис Спенсер не стала спрашивать, откуда у Копполо сведения. Ей было достаточно того, что она все это услышала.
— Бет, доченька, ты не хочешь…
— Она останется со мной, — заявил Джанни.
— Подожди-ка… — начала Элизабет, но он бесцеремонно оборвал ее:
— Никаких возражений, моя дорогая.
— Доченька, ради меня и себя сделай так, как говорит Джанни. Пожалуйста, прошу тебя!
— Я только предупрежу Лауру, что мы с Элизабет уедем пораньше, — произнес итальянец, целуя молодую женщину в лоб. — Если она захочет остаться, то сможет взять такси.
— Принести тебе чего-нибудь, дорогая? — засуетилась Сара, когда Джанни вышел из комнаты. — Кофе? Бренди?
— Ничего не нужно, — заверила она мать, пытаясь хоть чуть-чуть развеять ее беспокойство. — Я просто перенервничала, и все.
— Никогда бы не подумала, что Питер способен на такое, — с горечью и недоумением произнесла миссис Спенсер. — Слава Богу, Джанни оказался рядом.
Элизабет чуть было не сказала, что все произошло именно по вине расчудесного Джанни. Хотя это было не совсем так: поведение итальянского миллионера стало только поводом для безумной выходки Питера. Рано или поздно молодой человек проявил бы низменные стороны своей натуры.
— Мама… — начала Элизабет, но неожиданно передумала откровенничать. Она решила не говорить, что ее отношения с Джанни Копполо всего лишь игра, шутка.
— Да, дорогая?
— Я пойду в ванную.
Ей страшно хотелось стереть с себя грязь прикосновений Питера. Но она ограничилась тем, что ополоснула лицо и вымыла руки.
Элизабет вышла из ванной, и в этот момент появился Джанни. Он не спускал с молодой женщины внимательных темных глаз, пока та прощалась с матерью.
— Я позвоню тебе завтра утром.
Сара крепко прижала дочь к груди, словно не желая отпускать.
— Пожалуйста, береги себя.
«Бентли» Джанни выехал на дорогу. За все время пути они не произнесли ни слова.
— Я сама справлюсь, — твердо произнесла Элизабет, когда он остановил машину перед ее домом.
Она посмотрела на него поверх крыши машины и, заметив в черных глазах странный блеск, почувствовала, что ее одолевает ярость.
— Послушай…
— Ты сама пойдешь или мне донести тебя? — глухо спросил Джанни.
— Иди к черту!
— Даже не надейся так просто избавиться от меня. — Он обошел машину и приблизился к молодой женщине. — Итак, что же ты выбрала?
— Если ты посмеешь… Последующие слова Элизабет превратились в нечленораздельное бормотание, когда он перекинул ее через плечо и быстро понес к входу. Итальянец открыл дверь ее же ключом и прошествовал к лифту.
— Поставь меня на пол, мерзавец! — вопила Элизабет, изо всех сил колотя его по спине.
В ответ Джанни лишь слегка встряхнул ее, устраивая поудобнее на плече.
В лифте Элизабет предприняла еще одну попытку освободиться, но и та потерпела крах. Этот тип не обращал внимания на ее удары и спокойно делал свое дело. Когда кабина остановилась на пятнадцатом этаже, он донес Элизабет до квартиры, отпер дверь и только в прихожей медленно опустил ее на пол.
— Хочешь драться? — с издевкой спросил он. — Приступай.
Да, она действительно хотела ударить его. И ей было плевать, что победа окажется не на ее стороне.
— Ты, — наступала Элизабет, уже не пытаясь сдержать обуревающей ее ярости, — ты самый наглый и самовлюбленный из всех мужчин, которых я когда-либо встречала. Я хочу, чтобы ты немедленно убрался отсюда!
— Мы будем вместе. Или здесь, — твердо ответил Джанни. — Или в моей квартире. Выбирай.
— Ты не думаешь, что слишком увлекся, изображая моего возлюбленного? — язвительно поинтересовалась Элизабет.
— Нет, — последовал уверенный ответ.
— Я позвоню в полицию, и тебя заберут, — пригрозила она, прекрасно понимая, что таким способом его не запугать.
— Давай.
Гнев ее разбился о каменную стену его спокойствия. Через мгновение Элизабет почувствовала себя совершенно опустошенной и донельзя усталой. Исчезло всякое желание сопротивляться. Наверное, сейчас лучше всего признать поражение, чтобы сохранить остатки моральных и физических сил, решила Элизабет. Это гораздо проще, чем продолжать спорить с таким наглым типом.
— Ты можешь спать здесь, в гостиной, — бросила она через плечо и прошла в спальню, закрыв за собой дверь.
Если он так хочет остаться — его дело. А она насладится пенной ванной с ароматическим маслом, вытрется пушистым полотенцем, заберется в уютную постель и спокойно проспит до утра.
Теплая вода и приятный запах подействовали на нее расслабляющее. Элизабет прикрыла веки, наслаждаясь тишиной и покоем.
Прошла всего минута — во всяком случае, так ей показалось, — как в дверь постучали. Она вскочила, испуганно хлопая глазами, и в это мгновение в ванную вошел Джанни.