Отряд войск полковника Вержбицкого и партизанский отряд капитана Казагранди в течение лета 1918 г. вели упорные бои с красными, продвигаясь на северо-запад вдоль линии Тюменской железной дороги и реки Иртыш. В сентябре 1918 г. вышеуказанные части, составлявшие 1-ю Степную дивизию, были переименованы: дивизия стала именоваться 1-й Сибирской стрелковой дивизией, а полки из 1, 2 и
3-го Степных превратились в 13-й Омский, 14-й Иртышский и 15-й Курганский, а отряд полковника Казагранди, уже развернутый в полк, был наименован 16-м Ишимским стрелковым полком. Пополненная добровольцами и самомобилизовавшимися жителями Тобольской и Пермской губерний,
4- я Сибирская стрелковая дивизия очистила горнозаводский район, а затем, совместно с 1-м Средне-Сибирским стрелковым корпусом, приняла участие в наступлении на Пермь, ее взятии, разгроме перешедших в контрнаступление красных под Кунгуром и овладела линией реки Камы в районе г. Оса – Сарапул. Ишимский стрелковый полк под командой своего выдающегося командира, капитана Метелева, решил судьбу Воткинского завода, предопределив полный разгром 7-й Уральской советской дивизии. В дальнейшем 4-я Сибирская стрелковая дивизия вышла на берег реки Вятка, причем Ишимский полк форсировал широко разлившуюся Вятку. Следует также отметить, что за время с сентября 1918 г. по апрель 1919 г. 4-я Сибирская стрелковая дивизия выделила кадр на формирование 7-й и 18-й Сибирских стрелковых дивизий, укомплектованных жителями Приуральского и Прикамского краев. Неудачи на фронте Западной армии понудили 4-ю Сибирскую дивизию к отступлению; под напором главных сил противника, перенесшего свой удар по Сибирской армии, дивизия отходила на восток. Затем непосильная борьба на Тоболе и опять отступление. Под Канском, после объявления о добровольческой службе, ряды дивизии поредели. По приходе в Читу омцы, ишимцы и барнаульцы, пополненные остатками других частей Сибирской армии, образовали Омскую стрелковую дивизию, которая в Приморье превратилась в полк.
4-й Омский стрелковый полк к осени 1921 г. состоял из трех батальонов, сохранивших свои наименования: Омского, Ишимского и Барнаульского. Кроме стрелковых рот, в полку имелась пулеметная команда (около 40 человек), эскадрон (около 90 всадников), нестроевая рота (около 80 человек) и музыкантская команда. В это время полк имел приблизительно до 700 ртов, в поход же выставил не менее 500 бойцов. Во время похода эскадрон был пополнен за счет рот и доведен до 120 сабель. Командиром полка был полковник Мельников, его помощником – полковник Мохов, командовавший полком во время Анучинской операции и движения на Хабаровск. Ко всему этому следует добавить, что Омский полк в Приморье был сплоченной, дружной, образцовой частью. По сравнению с другими частями солдаты Омского полка были подтянуты. В полку имелось хорошо (конечно, по тому времени) оборудованное офицерское собрание, кажется единственное настоящее офицерское собрание. Хозяйство полка было поставлено также хорошо. Эти преимущественные особенности Омского полка отчасти могут быть объяснены тем, что кадры полка последовательно находились в руках опытных начальников: генералов Вержбицкого, Смолина, Генерального штаба полковника Аргунова. Хотя этих начальников нельзя заподозривать в пристрастии к остаткам когда-то их родной, собственной части, тем не менее вполне естественно, что они относились, вопреки, быть может, своему желанию, все же с некоторым, особым вниманием к Омскому полку. Генерал Смолин указывает, что он не только не выделял Омский полк, но всегда старался относиться и относился с большим вниманием к более молодым частям, вошедшим в его подчинение позднее.
Наскоро сформированные из офицеров и добровольцев три дружины: Томская, Ново-Николаевская и Барнаульская, под общей командой молодого подполковника Пепеляева, примкнули к чешским частям капитана Гайды и, двигаясь из сердца Сибири на восток в Забайкалье, покрыли себя славой. После этого они были пополнены и развернуты в 1-й Средне-Сибирский стрелковый корпус, и под командой того же Пепеляева, теперь уже генерал-майора, они совершили свой знаменитый марш на Пермь, а позднее сражались под Верещагином и Глазовом. Потеряв более трех четвертей своего состава в боях и от эпидемий, части корпуса в конце 1919 г. были отведены в тыл на пополнение. Но не отдых и покой сулил им рок. Преступное легкомыслие подполковника Ивакина (командовавшего в это время 1-й дивизией) и генерал-майора Зиневича (командир корпуса) не только погубило корпус, но нанесло смертельный удар всему Белому делу в Сибири. Из состава всего 1-го Средне-Сибирского стрелкового корпуса в Забайкалье прошел один только 3-й Барнаульский стрелковый полк. Этим полк обязан был сильной воле и решимости своего командира капитана Богословского, который, поставив своей целью вывод кадра полка на территорию, обеспечивающую дальнейшее существование его, провел полк крайним севером, глухой тайгой, по глубоким снегам Лены и Витима.