В конце 1917 г., по захвате власти в России и в Сибири Советами, есаул Забайкальского казачьего войска Семенов, сорганизовав совсем небольшой отряд, пытался противостоять большевикам на границах Маньчжурии и Забайкалья. К весне 1918 г. этот отряд превратился в ОМО – Особый Маньчжурский отряд. По очищении Забайкалья от красных чешскими, сибирскими частями совместно с отрядом атамана Семенова последний отряд поздней осенью 1918 г. был развернут в Особую Маньчжурскую дивизию. В конце 1920 г. в Гродеково пришли жалкие остатки ее, кои и были сведены в Отдельный Маньчжурский дивизион, командиром которого был совсем молодой, но доблестный полковник Буйвид. К осени 1921 г. в рядах дивизиона находилось до 300 строевых чинов. На малиновых погонах маньчжурцы носили буквы «АС» – атаман Семенов.
По расформировании в 1920 г. Читинского военного училища, созданного атаманом Семеновым и существовавшего с 1918 г., весь командный состав, молодые, только что произведенные в офицеры юнкера старшего курса и юнкера младшего курса были обращены на создание Сводного при ставке Главнокомандующего полка, состоявшего из батальона пехоты, дивизиона конницы и батареи, всего около 600 человек. Естественно, что связанные традициями училища в крепкую воинскую часть, закаленные в походах и боях, чины полка являли собой тот образ воинского чина, к коему должны были стремиться белые бойцы. Принимая участие в боях при отходе Белой армии из Забайкалья в 1920 г., конвойцы понесли большие потери и только в ноябре были отозваны в Маньчжурию на охрану ставки главнокомандующего. По прибытии в декабре 1920 г. в Гродековский район они были сведены в Отдельный конвойный дивизион. 26 мая 1921 г. они принимали участие в захвате белыми Владивостока, причем потеряли 6 человек убитыми и 12 ранеными. Затем, ввиду начавшихся недоразумений между каппелевцами и семеновцами, конвойцы прошли обратно в Гродековский район, где в условиях холода, голода и безденежья, совсем изнуренные, все же продолжали сохранять веру в своих начальников и боеспособность. В это время их было около 350 человек. Командиром дивизиона был полковник Иванов – кадровый офицер-артиллерист. Конвойцы носили такие же погоны, как и маньчжурцы.
В течение июля, августа и сентября 1920 г. в Гродековском районе под крылом Уссурийского казачьего войска был сформирован так называемый Отряд войсковой самообороны. Одну треть строевого состава этого отряда дал Уссурийский казачий дивизион, перекинутый сюда из Забайкалья по приказу атамана Семенова, две другие трети были добровольцы-одиночки – офицеры, юнкера и солдаты различных частей армий адмирала Колчака, оторвавшиеся от своих частей по тем или иным причинам и занесенные военной непогодой в Приморье ранее прихода туда частей белой Дальневосточной армии. В этом числе значительную роль играли бывшие юнкера Школы Нокса на Русском острове (близ Владивостока) благодаря своей сплоченности. Между прочим, ноксовцы доставили в Гродеково знамя школы, которое стало знаменем Отдельного Уссурийского стрелкового дивизиона, как в 1921 г. после ряда развертываний (главным образом на бумаге) и свертываний стали называться три пешие сотни означенной выше войсковой самообороны. К концу 1921 г. в рядах дивизиона насчитывалось от 200 до 250 человек. Командиром дивизиона был хороший строевой офицер полковник Белых.
Вышеперечисленные три дивизиона, совместно с Отдельным Камским конным дивизионом, осенью 1921 г., после отъезда из Гродекова атамана Семенова и реорганизации Гродековской группы войск, составили Отдельную стрелковую бригаду, командиром коей был назначен полковник Буйвид. При выступлении на фронт в самом конце 1921 г. эта бригада, переименованная в Пластунскую, выставила немногим более 1000 бойцов, что приводит к выводу о том, что вместе с нестроевыми чинами численность бригады превышала численность самых больших каппелевских бригад – Ижевско-Воткинской и отряда полковника Аргунова. В 1921 г. эта бригада считалась семеновской, к старшим начальникам и к рядовым чинам каппелевское командование относилось с заметным недоверием, опаской и даже недоброжелательством. Каппелевское командование было бы радо раскассировать эту бригаду, если бы представился случай. Между тем подавляющее большинство чинов этой бригады были бывшими каппелевцами, попавшими в семеновские части исключительно волею судеб, здесь были и ижевцы, и уральцы, и камцы, и уфимцы, и иркутяне и пр. и пр. Процент интеллигентных и полуинтеллигентных лиц в частях этой бригады был, безусловно, выше, нежели в других бригадах Белой армии. В заключение следует указать еще на то, что в частях бригады был образцовый порядок. Солдаты были подтянуты. Распущенности не было заметно.