В 16 часов 20 декабря из Волочаевки по времянке на Ольгохту выступила головная бригада отряда генерала Сахарова – 1-я стрелковая. Противника не было. Дорога была малоезженная и такая скверная, что артиллерии и санному обозу не раз пришлось, выехав на самое полотно железной дороги, двигаться по шпалам. Между Волочаевкой и Ином, на протяжении 50 верст, кроме разъезда Ольгохта, находящегося как раз на полпути, и водонапорной будки, что на реке Поперечной, имеется еще только пять железнодорожных казарм-будок, удаленных одна от другой на расстояние 5 верст. Разъезд Ольгохта имеет всего три железнодорожные казармы, столько же казарм на водонапорной будке. Никакого другого жилья во всем этом районе нет. Общий вид местности таков: невысокие холмики покрыты кустарником, иногда невысоким леском. Попадаются прогалины и поляны. Местность болотистая. Ряд осушительных каналов и оврагов пересекают ее.
Была темная ночь, мороз, несколько спавший к вечеру, вновь усиливался. Разведка 1-й стрелковой неслышно приближалась к разъезду. Белые ожидали встретить красных. Несколько конных пошло в обход. Тихо. Кто-то из белых заслышал какое-то движение на разъезде – не красные ли? Минуты тянутся. Сзади, с востока, слышно движение – подходит колонна. Раздается громкий голос комбрига, зовущего одного из своих офицеров. «Тише, разъезд еще не занят…» Со стороны разъезда появляется какая-то фигура – разведчик: «Разъезд занят, пока красных не видно…»
В 22 часа 26 декабря 1-я стрелковая бригада заняла разъезд Ольгохта и расположилась на нем на ночлег. Три маленьких домика оказались набитыми так, что в них нельзя было повернуться, не говоря о том, чтоб можно было растянуться.
Дабы обезопасить себя от неожиданного налета красного бронепоезда, вперед по железной дороге были высланы две партии конных охотников для разрушения полотна. Что сделала одна из этих партий, восстановить не удалось, вторая же, отойдя на несколько верст от разъезда, единственной скверной, ржавой пилой подпилила основные балки одного из небольших железнодорожных мостиков. Белые надеялись, что в случае движения бронепоезда по мосту балки осядут и произойдет крушение. Как выяснилось впоследствии, этого произойти не могло – повреждения были чересчур незначительны.
По занятии разъезда Ольгохта белые установили, что красный бронепоезд не то не успел, не то забыл снять и порвать телефонные провода. Немедленно белые присоединили телефонные провода к своему аппарату. Прошло некоторое время. Вдруг – вызов. Телефонист, стоявший на проводе, немедленно вызвал начштаба бригады, но, пока тот подошел, телефонист, не зная, что ему отвечать на вызов, успел побледнеть от напряжения и волнения. Красный телефонист был толковый, он сразу же потребовал от Ольгохты отзыв, и, как ни пытались белые втереть ему очки, он не сдался. На замену телефониста-красноармейца на инском аппарате очень скоро стал, видимо, какой-то комиссар. Со стороны белых говорили комбриг – полковник Александров и исполняющий должность начштаба бригады поручик Эссен. Красные завели с белыми бессмысленный, нудный, легкомысленно-шутовской разговор. Ольгохта не хотела сначала сдаваться и пыталась уверить, что говорит бронепоезд. Из этого ничего не вышло, и разговор закончился руганью по телефону и обещанием белых загнать красных на Архару.
Наутро 27 декабря телефонист, стоявший у этого улавливающего аппарата, вновь зовет поручика Эссена. Оказывается, красный бронепоезд начал разговор с Ином. Поручик Эссен, ожидавший вызова по телефону от полковника Степанова, ушедшего вперед, поспешно схватившись за трубку и не поняв сразу, что разговор уже идет между двумя лицами, перебил его. Серьезность разговора этим была сразу же нарушена: «Третий? Кто третий?» Поручик Эссен замолчал, но было поздно. Между тем командир бронепоезда, предположительно, не зная о случае накануне, вскоре после того, как поручик Эссен замолчал, пытался вновь завязать деловой разговор с Ином, но это ему не удалось – Ин опять понес околесицу. Командир бронепоезда пытался настаивать, но, ничего не добившись, видимо, снял провода, так как Ольгохте не стало ничего больше слышно.
К 15 часам 27 декабря на разъезд Ольгохта прибыл генерал Сахаров с частями Поволжской бригады. Через небольшой промежуток времени туда же подтянулся полковник Ефимов с частями Ижевско-Воткинской бригады, за исключением одного Ижевского полка, который был оставлен гарнизоном в Волочаевке.