До Брянска дошли за три дня, день отдыхали, тогда и прискакал гонец из Рославля с сообщением, что город сопротивляться не будет, городские повара с поварихами варят кашу, ждут. Такая новость всем понравилась, хотя другой и не ожидали, другой не могло и быть. В Рославль пришли к вечеру. Каши здесь в самом деле наготовили столько, что хватило и наутро. А главное, весь город высыпал навстречу, били в бубны, дудели, плясали. Понятно, не войску радовались, а тому, что обошлось без крови. Спать не дали от радости. А утром пошагали к Мстиславлю. Князь сразу же послал гонцов впереди себя, чтобы сообщили в Мстиславле о войске, приготовили кров и сытный обед.
Больше восемнадцати тысяч ратников шагало — пыль стояла столбом. Позади строя на двуконных хорошо окованных повозках везли короткоствольные полевые пушки.
О том, что новой войны с Московией не избежать, мстиславский воевода Друцкой-Горский знал с того времени, как посольство Репнина-Оболенского возвратилось в Москву ни с чем. Московиты требовали, чтобы Корона заключила мир с Украиной, с Богданом Хмельницким, и ликвидировала унию. А еще требовали казнить того королевского писаря, который в обращении к царю Алексею Михайловичу пропустил «повелитель всея Руси». Мог ли Ян Казимир пойти на это? Ясно, что нет.
Кто сомневался — и в Короне, и в Великом Княжестве, — что московиты готовятся к большой войне, если помчались посланцы в Швецию, Данию, Голландию, на больших кораблях везли свинец, порох, мушкеты, пищали? Если уже формировали полки иноземного строя: рейторские, драгунские, гусарские… Да и посольство Репнина-Оболенского не мир ездило заключать, а высмотреть, что делается в Речи Посполитой, сильна она или слаба, готова к войне или нет. А покоя в Короне не было, не было и мира меж поляками и литвинами. Януш Радзивилл, польный гетман Великого Княжества Литовского, и вовсе заявил: «Придет время — поляков в окна выкидывать будем!» Давно пора звание польный сменить на великий гетман литовский, но не желает Ян Казимир возвышения Радзивилла. Какой уж тут мир? Однако король есть король, гетман есть гетман и приходится обоим друг друга терпеть.
Городские униаты тревожно собирались у своих церквей: что-то будет?.. Православные тоже были насторожены: московиты — единоверцы, но ведь — войско, а от войска добра ли ждать? Католики и вовсе были испуганы: известно, как московиты любят их вместе со всеми кардиналами и Папой Римским. Они, католики, побежали в костелы, в надежде узнать от ксендзов что-нибудь утешительное, но ничего не услышали, кроме призыва молиться Иисусу Христу.
«Хрестьянского закона ни в чом не ломити», «хрестьянства греческаго закону не рушити, налоги на их веру не чинити, а в церковные земли и в воды не вступитися», — требовали указы Яна Казимира от воевод, которых он назначал в большие города. Относилось это прежде всего к воеводам-униатам и католикам. В Мстиславле никто поначалу не «ломил, не рушил» православную веру, но скоро влияние и католиков, и униатов стало расти… Теперь же у всех тревога была одна.
Между тем, гонцы, которых по нескольку человек Друцкой-Горский держал и в Орше, и в Смоленске, и в Брянске вести приносили неважные: Смоленск обложили крепко, роют ход под крепость, и часть войск двинулась к Орше. Самая худшая новость: полк князя Трубецкого пришел в Брянск и двинул на Рославль. Значит, войска идут в двух направлениях и очень скоро их можно ждать в Мстиславле.
То, что московиты их не пожалеют, Друцкому-Горскому было понятно. Надежда была только на помощь Януша Радзивилла. Или же на милость князя Трубецкого, если присягнуть, перейти под руку Алексея Михайловича. К Янушу воевода сразу послал гонцов, и вернулись они ободренные: я вам помогу, держитесь, передавал он. Такой ответ мало успокоил Друцкого-Горского, было ясно, что Радзивилл лукавит, хочет, чтобы войско московитов подольше задержалось у Мстиславля. Ему надо выиграть время в расчете на помощь короля Яна Казимира.