— Назад! Назад! — зачем-то кричал радикал.
Но Андрей его не хотел слышать, он моментально прицелился и выстрелил из гранатомёта в направлении отбившейся от стада цели. В тот же момент машину стало вернуть на бок и снаряд попал точно в днище. Раздался громкий хлопок и Мерседес превратился в факел.
— К машине! К машине! — скомандовал радикал.
Половина бойцов бросилась к горящей машине, а вторая половина в лес.
— Да не нашим машинам! А к той! К той! — кричал радикал убегающим в лес, указывая на объятый пламенем автомобиль.
Наконец все поняли команду и побежали к горящему авто. Бойцы окружили машину и в течение минуты наблюдали за бушующим огнём. Но из Мерседеса никто не выскакивал, из салона не доносилось никаких звуков. Тогда гранатомётчики отступили на пару десятков метров и в упор выпустили в цель весь запас гранат. С каждым выстрелом автомобиль отбрасывало на пол-метра и пламя бушевало с новой силой.
— Бросайте оружие! Уходим! Уходим! — громко повторял радикал и первым стал отходить с места побоища.
Бойцы побросали гранатомёты прямо на асфальт и побежали к лесу. По пути все то и дело оглядывались на зловещую картину, знакомую с детства по крутым боевикам. Добежав до леса, вскочили на велосипеды и по лесной дороге за 15 минут домчались до уже заведённых автомобилей отхода. Чепэшник от волнения покрылся красными пятнами и молча сидел за рулём первой машины. Партизанский кортеж взял курс в сторону Борисова.
Радикал только сейчас, после угара атаки, понял, что Каяловича в горящей машине не было. Иначе бы авангард колонны не умчался в Минск, а поспешил бы на помощь президенту. План провалился. Путь в столицу был закрыт, нужно было просто спасаться. Радикал связался с Кирутой.
— Каялович жив, атака не удалась. Провал. Провал! — сказал он коротко и выключил связь.
Сергей Сергеевич положил рацию на диван с автоматами, подошел к телевизору, спокойно взглянул на изображение Каяловича, дающего интервью у трапа самолёта и нажал на кнопку выкл.
Утро следующего дня. Новости ведущих мировых телеинтернет-компаниий и газет не оставляли Кируте шансов на выход из игры. "Атака на Каяловича — трое убитых", "Гранатометы били в упор, президента спас Мерседес", "Партизаны на тропе войны — Каялович отделался шоком", "Три полковника КГБ сгорели заживо", "Отморозки стреляли стоя — эта банда угрожает Союзу", "Заварушка под Минском? И это только начало!" — упражнялись журналисты в заголовках.
Для народа залп гранатомётов по Каяловичу стал не просто новостью. Люди встрепенулись. Даже самые опасливые, невзрачные и морально упругие мужчинки с прытью дикого кабанчика врывались на кухни и начинали размахивать кулачками воздух.
— Что? Что случилось, дорогуша? — удивлённо вопрошали их жёны, — ты что, виагры объелся?
— Нет! Нет! Это класс! Класс! Замочу! Замочу козла! — визжали у замшелых кухонных умывальников жертвы кризиса среднего возраста.
— Какого козла? Ты чего? — спрашивали повеселевшие жёны.
— А ты что, не слышала? — мужчинки переходили на возбуждённый шёпот, предварительно захлопнув форточку, — Каяловича, засранца, чуть не грохнули, раздолбали всю автоколонну гранатомётами, два полковника из его охраны заживо сгорели, или три, кто как говорит. Короче, наших было человек двадцать — почти взвод, а охраны в два раза больше, бой полчаса длился, наши все целыми ушли, ни одного даже не ранили. Думаю, в следующий раз ротой нападём, тогда кранты засранцу!
И мужчинки начинали опять радостно подпрыгивать и боксировать кухонную штору.
Белорусская интеллигенция, занёсшая себя в красную книгу беспозвоночных, в тот же вечер засела за острую публицистику. Но слог, как всегда, не шёл, на этот раз из-за слишком волнительного момента. Нужно было подождать, переварить происшедшее.
Лидеров общественно-политической оппозиции сковал страх. Они были в панике. Все рванулись писать заявления с осуждением неполитических методов борьбы и терроризма. Нужно было молниеносно отмежеваться, отвергнуть, отскочить, не запятнаться.
— Наше объединенное, всебелорусское движение, — судорожно набирал на компьютере общепартийный писарь-обличитель, — рассматривает вчерашнее покушение на президента Республики Беларусь и сопрезидента союзного государства Каяловича тщательно спланированной провокацией против установления в Беларуси общепринятых норм политического процесса. Да, в нашей республике нарушаются права человека, нет свободы прессы, бесследно пропадают десятки политических активистов, но это не значит, что нужно переходить конституционные нормы борьбы за власть и заниматься неприкрытым террором…