— Понимаю.
— Так вот. У этого влиятельного человека, э-э-э, назовём его министром. Таким образом, у министра были и есть давние связи и интересы в Белоруссии. Прочные связи и большие интересы. Эти интересы поставил под угрозу ещё Лукашенко, но окончательно их разрушил Каялович. Разрушил вопреки всех договоров, обещаний и доброй воли министра. Министр пытался восстановить справедливость, пытался не раз. Но не на кого было опереться, игра там, в Белоруссии, не совсем по нашим правилам, тяжело бороться за справедливость.
— За какую справедливость?
— За высшую, Сергей Сергеевич, за высшую справедливость. Вы, кстати, выбрали единственно правильный путь в этих условиях, и учитывая то, что путь этот Вам удалось начать с нуля, без опыта и поддержки, это делает Вас в глазах министра ключевой фигурой на белорусском направлении.
— На белорусском фронте.
— Да, да. На фронте, на первом белорусском фронте. Министр предлагает Вам адекватную поставленной цели финансовую, политическую, информационную и силовую поддержку.
— А что взамен?
— Ничего особенного, просто продолжайте то, что начали, только на более высоком уровне. Цель у нас одна — очистить Белоруссию от всякой швали.
— А дальше?
— А дальше я говорить не уполномочен. Главное при встрече с министром. Сейчас решайте в принципе, да или нет.
— Прямо сейчас?
— К сожалению по техническим причинам прямо сейчас.
— Почему по техническим?
— А Вы в окошко взгляните.
Сергей отвесил штору. Уже светало. Возле подъезда стояли три джипа.
— Это наша команда, — Лев Максимович указал на джипы, — там наготове ещё пять ребят.
— Наготове против кого?
— Не против, а за, за Вас, любезный Сергей Сергеевич. Вон видите, у соседнего дома два микроавтобуса, так это гоп-команда из Минского КГБ по Вашу душу. Мы прибыли раньше на каких-то двадцать минут, так что всем нам повезло. Благо везде у нас глаза и уши есть. Так Вы согласны? Или мы пойдём, а патроны Ваши отдадим, как обещали.
— Нет, нет. То есть да, конечно согласен, вместе убиваем Каяловича. Согласен полностью, — отрапортовал Кирута, украдкой всматриваясь в микроавтобусы.
— Вы переволновались Сергей Сергеевич, не убиваем, а устраняем. Ну что ж, Ваш ответ принят.
Лев Максимович сжал губы в сдержанной, но искренней полуулыбке и громко хлопнул в ладоши, как в цирке. На хлопок в комнату вбежали вышибалы.
— Едем вместе, — скомандовал командир тройки.
Вышибалы кивнули и пулей вылетели из квартиры. После коротких сборов Кирута вышел на площадку и стал спускаться к джипам. На каждом пролёте лестницы его встречали всё новые охранники, которые пристраивались за Сергеем и впереди него. Наружу Сергей Сергеевич вышел уже в плотном кольце телохранителей. После отъезда джипов, Минские микроавтобусы, постояв немного в растерянности, взяли курс на Беларусь.
— Куда мы едем, Лев Максимович? — спросил Сергей.
— В безопасное место.
Через полчаса машины въехали в подземный гараж шикарного комплекса зданий в центре Москвы. Лев Максимович пригласил Сергея Сергеевича следовать за ним. По пути, на каждом втором коридоре их встречали свирепые автоматчики в чёрной униформе.
— Не хрена себе, рейхстаг, — подумал Кирута и вслух спросил, — это госструктура или частное агентство?
— Два в одном, — не оборачиваясь ответил Лев Максимович.
— А куда идём?
— В безопасное место.
— В бомбоубежище?
Лев Максимович обернулся и дружески хлопнул Сергея по плечу.
— Чувство юмора в нашем деле лучший помощник! Я вот люблю больше чёрный юмор. А Вы? Чёрный или обычный? — поинтересовался представитель министра.
— Два в одном.
Лев Максимович ещё больше повеселел, достал ключ, подошел к одной из дверей, открыл её и пригласил Сергея войти в комнату. Это было небольшое уютное помещение квартирного типа, с кухней и санузлом.
— Располагайтесь, Сергей Сергеевич, отдыхайте сегодня весь день, завтра встретитесь с министром.
— А какой будет разговор, к чему готовиться?
— Не надо ни к чему готовиться, министр всегда разговаривает просто и коротко, — ответил Лев Максимович и удалился.
Как только дверь захлопнулась, Кирута улёгся на шикарную кровать и наконец по-настоящему крепко уснул.
Снился родной посёлок городского типа. С полей веяло прохладой и навозом. Слышна музыка. Это из клуба, там танцы. Хочется пойти на танцы, очень хочется, но нельзя, могут побить, побьют ни за что, ворвется толпа молодых колхозников с соседнего посёлка и начнут дубасить всех, кто под руку попадётся. Сергей Сергеевич не любил такие драки, уж лучше перестрелка, штурм с гранатой в руке, отшлифованный приклад снайперской винтовки, ласкающий шершавую щёку. Молодые драчливые колхозники не любили оружия, не любили тактики и стратегии, коротких перебежек, их стихия вырванные из забора штакетины с торчащими ржавыми гвоздями, им подавай бесшабашную пьяную драку, с такими Каяловича не свалишь. Поэтому и вымерли молодые драчуны, предварительно превратившись в спитую биомассу. Вымерли подчистую, если бы Сергей Сергеевич вовремя не переехал в городской посёлок побольше, типа Минска, сдох бы за компанию и не видел бы этого сна. И теперь, простое, но сильное желание грохнуть президента приподымает Кируту не только над родным городским посёлком, но и над соседним, что за полем. Вдруг с поля перестало вонять, из-за холма встало солнце, вместо картофельной ботвы — коротко стриженная травка, радикал достаёт клюшку для гольфа, целиться по белому шарику, удар, шар улетает в сторону посёлка. Взрыв. Менты выросли как из под земли. С метами разговор короткий, хватило двух шаров. Ещё менты, много милиции, поле в дыму, посёлки в руинах. Радикал опять в крови и в стекле, ранен в голову, Сергей Сергеевич выхватил у него клюшку, менты наседают, присмотрелся, это не менты, это молодые драчливые колхозники в ментовской форме, все с железными ржавыми дубинками. Вдруг к спине прижался чепэшник, предложил вместо клюшки косу, Сергей схватил косу, она сверкнула в последнем луче солнца, менты с диким воплем отступили. Размахнулся, начал прокос, брызги крови оросили его белую рубашку, жители посёлков взобрались на берёзы и с ужасом наблюдали за смертельным сенокосом. За Кирутой по прокосу полз окровавленный радикал.