«Потому что не хочу, чтобы она мне опять врала, дура!» — подумал Боденштайн. Он уже хотел закончить разговор, как вдруг на заднем плане услышал звонкий голосок своей младшей дочери. В голове у него сразу же хором затрещали все звонки аварийной сигнализации. Козима обычно брала с собой Софию, куда бы ни ехала. Почему она на этот раз оставила ее в офисе? Он спросил об этом Киру, но та бойко ответила, что Козима же отлучилась ненадолго, а София прекрасно себя чувствует с ней и с Рене.
Положив трубку, Боденштайн еще какое-то время сидел за столом, предаваясь мрачным раздумьям. Пять раз мобильный телефон Козимы был засечен на севере Франкфурта, в районе, ограниченном улицами Глаубургштрассе и Эдервег, Эккенхаймерштрассе и Эшерсхаймер-анлаге. На карте Франкфурта район выглядел маленьким, но это были сотни домов и тысячи квартир. Черт побери! Где она шляется? И главное — с кем? Как ему себя вести, если выяснится, что она действительно его обманывала? И почему он вообще решил, что ей нужно его обманывать? Ну, допустим, с сексом у них в последнее время было не так, как до рождения Софии, это неизбежные издержки прибавления семейства. Но говорить о неудовлетворенности Козимы, пожалуй, было бы преувеличением. Или не было бы?.. К своему стыду, он не смог припомнить, когда в последний раз спал с женой. Он напряг память и принялся высчитывать. Вспомнил! Это было в тот вечер, когда они навеселе, в прекрасном настроении пришли с дня рождения одного друга. Боденштайн достал свой календарь-ежедневник и стал искать эту дату. Ему вдруг стало не по себе: неужели он забыл записать день рождения Бернарда? Чем дольше он листал, тем тревожнее становилось у него на душе. Есть! Двадцатого сентября Бернард отметил свой пятидесятилетний юбилей в замке Йоханнисберг в Рейнгау. Не может этого быть!.. Боденштайн сконфуженно подсчитал, что не спал с Козимой уже два месяца. Может, он сам виноват, что Козима изменяет ему?
В дверь постучали. Вошла Николь Энгель.
— Что случилось? — спросил он.
— Когда ты собирался доложить мне о том, что старший комиссар Бенке без разрешения начальства по совместительству работает в погребке в Заксенхаузене? — произнесла она ледяным тоном.
Черт побери! Он совершенно забыл об этом из-за своих семейных проблем.
— Я сначала сам хотел с ним поговорить, — ответил Боденштайн. Он не стал выяснять, откуда ей опять все известно, и даже не попытался оправдываться. — Но у меня пока не было возможности сделать это.
— Сегодня вечером, в восемнадцать тридцать, у тебя будет такая возможность. Я вызвала Бенке к себе. Болен он или здоров — пусть только не явится! Так что думай, как ты будешь решать эту проблему.
Мобильный телефон зазвонил, еще когда он шел мимо таможенного контроля к выходу. Ларс Терлинден взял дипломат в другую руку и ответил на звонок. В Цюрихе ему сегодня пришлось целый день выслушивать нотации и угрозы членов правления банка, которые еще пару месяцев назад превозносили его как героя за ту самую сделку, за которую сегодня клеймили позором. Черт бы их всех побрал! Он, в конце концов, тоже не ясновидец. Откуда ему было знать, что этот доктор Маркус Шёнхаузен на самом деле Маттиас Мутцлер, что он совсем не из Потсдама, а из какой-то швабской деревни и что он жулик высочайшей квалификации! Если юридический отдел не справляется со своей задачей, то это не его проблема. Уже полетели чьи-то головы. И если он не придумает, чем компенсировать потерю этой девятизначной суммы, следующей будет его.
— Я через двадцать минут буду в офисе, — сказал он своей секретарше, когда перед ним открылись двери из матового стекла.
Он был вымотан, выжат как лимон и находился уже на пределе своих душевных сил. И это в тридцать-то лет! Засыпать он теперь мог, только приняв снотворное, аппетит пропал. Единственное, что он еще мог, — это пить. Ларс Терлинден знал, что он медленно, но верно превращается в алкоголика, но этой проблемой он займется потом, когда все будет позади. Хотя конца этой драмы пока не видно. Мировая экономика переживает кризис, обанкротились крупнейшие банки Америки. Банк «Леман бразерс»[14] был только началом. Его собственный работодатель, как-никак один из крупнейших банков Швейцарии, за последний год уволил уже пять тысяч сотрудников во всех своих зарубежных филиалах. Оставшиеся трясутся за свои места, все охвачены настоящим ужасом.
14
«Леман бразерс» — американский инвестиционный банк, ранее один из ведущих в мире, обанкротился в 2008 году.