Дремоту как рукой сняло. Лиза вскочила, прислушиваясь. Пару минут спустя прозвучал третий выстрел, совершенно сбив ее с толка. Два выстрела – сигнал тревоги. Ей надо бежать на помощь? Но почему еще третий? Это считается как два и один, или Ган таким образом наоборот хочет дать понять, что тревога ложная?
– Да что я тут раздумываю! – воскликнула она в голос. – Может, на него напал кто-то, и он отстреливается? Да мало ли что случилось…
Не сомневаясь больше ни секунды, она подхватила ружье и бросилась бежать в сторону, откуда прозвучали выстрелы. На ходу она вдруг вспомнила, что не умеет стрелять, даже теоретически, но все-таки с оружием в руках было спокойнее.
– Ган! – остановившись на миг, крикнула она. – Га-а-ан!
В ответ ни звука, только какой-то мелкий зверек, испуганный ее криком, метнулся прочь, прошуршав в траве.
6.4.
Лиза бежала, не разбирая дороги, то и дело спотыкаясь о камни и кочки. Иногда она звала Гана, но ответом все так же была тишина. Рискуя подвернуть ногу, она всматривалась туда, откуда прозвучали выстрелы, но ничего не замечала.
– Ган! – крикнула она снова голосом, дрожащим от подступающих слез.
Ей было страшно. Да что там, она едва сдерживалась, чтобы не поддаться панике. Может быть, она сбилась с направления и уходит все дальше от Гана, который ждет помощи? И от лагеря тоже уходит, а солнце тем временем давно скрылось за горизонтом, и вокруг понемногу сгущались сумерки.
А ведь она даже фонарь прихватить не догадалась! При мысли о том, что скоро она окажется одна в темноте, девушку накрыл-таки приступ страха. Она рванула еще быстрее, и, конечно же, через пару метров зацепилась ногой за переплетение травы и рухнула, больно ударившись коленом о камень.
– Э-э-эй! Есть тут кто-нибудь?! – заорала она, потирая ушибленное место. Уже не надеясь услышать ответ.
– …э-э-эсь! – донеслось едва различимо.
Лиза вскочила и замерла, напряженно прислушиваясь. Если окажется, что это всего лишь птица кричала или ветер прошумел в оврагах, она прямо сию минуту сойдет с ума.
– Э-э-эй! – прозвучало снова, уже ближе. – Я здесь!
Всхлипнув, она поковыляла навстречу голосу. Ган. Она его нашла, и он, по крайней мере, жив. Через несколько минут его фигура возникла на холме. Заметив Лизу, он помахал ей и прибавил шаг.
– Что случилось? – взволнованно спросил он, подойдя ближе.
Лиза окинула его взглядом – выглядел гном обеспокоенным, но целым и невредимым. От нахлынувшего облегчения едва не подогнулись колени.
– Что у тебя случилось? – проговорила она, переведя дыхание. – Ты стрелял!
– Конечно, я же охотился. Ты в порядке?
– В смысле? Было два выстрела. Сигнал тревоги… – Лиза заметила двух куропаток, привязанных к его поясу, и страх сменился злостью. – Мы ведь договаривались! Ты меня до смерти перепугал!!!
– Так мы договаривались, что ты стрелять будешь, если вдруг что. И вообще, выстрелов было три. Три, а не два! Ты считать умеешь? – он повысил было голос, но взглянул на Лизу и осекся. – Эй, ты чего?
– Да пошел ты, – процедила она сквозь зубы.
И разревелась: в голос, по-детски, не в силах сдержаться, усевшись прямо в пыль. Ган растерянно смотрел на нее, бормоча что-то нелепо-утешительное, но от этого становилось еще хуже. Лизе было невыносимо стыдно за то, что он стоит и смотрит, а она никак не может взять себя в руки и прекратить истерику. В конце концов он присел рядом на корточки и положил руку ей на плечо.
– Ну прости дурака. Я не хотел тебя напугать, правда, – тихо сказал он и вздохнул. – Не надо было бежать меня искать, в другой раз сначала стреляй в воздух, как договаривались…
– В другой раз я тебя придушу! – пробубнила Лиза, шмыгая носом. – И вообще… Я стрелять не умею. В смысле, совсем. Никогда ружье в руках не держала.
– И ты только сейчас об этом говоришь?! А зачем тогда ружье с собой притащила?
– Не знаю. Я думала, на тебя какая-то тварь напала.
– А ты собиралась от нее прикладом отбиваться что ли? – хохотнул Ган. – Не думал, что ты такая отважная. Но стрелять завтра же научу, сегодня поздно, стемнело почти. Идем, я тебе в лагере дам кое-что. Успокаивающее.
Средство Гана оказалось таким забористым шмурдяком, что Лиза, доверчиво отхлебнувшая большой глоток, закашлялась и не сразу смогла отдышаться.
– Что это за ужас? – проговорила она, вытирая слезы. – В нем градусов восемьдесят!
– Лечебная настоечка, семейный рецепт, – ответил Ган, бережно пряча пузатую фляжку. – Помогает от желудочных хворей, лихорадки и сердечной тоски.
– Еще бы, я от одного глотка спьянела, – оторвавшись от бурдюка с водой, сказала Лиза. – Предупредил бы хоть, что крепкое.