Медпункт?
— Шина, телефон возьми, — сухо просит знакомый голос.
Повернувшись, вижу лишь спину в белом халате и светлые волосы, раскиданные по плечам. Вздохнув, вроде понимаю, что потеряла сознание. Взяв телефон и увидев на дисплее номер Рейджи, удивлённо отвечаю.
— Ты сейчас в школе? — спрашивает его голос.
— Что за вопрос? Где же ещё, — перебивает его тихий голос Хаттори. — Дай мне.
— Да мне надо, что ли?! Сам сказал позвонить...
— Шина? Не знаю, занята ты там или нет, но нам нужно срочно встретиться. Так что давай в парке через полчаса. Если учителя достанут, скажи, что мы потом разберёмся со всем, просто раньше не до того было. А теперь, собирайся.
Услышав гудки, приходится отключить связь.
И что у них случилось?
Поднявшись с постели, так и собираюсь уйти, пока меня не останавливает голос.
— И куда ты собралась?! Шина, сейчас же...
Ну вот... как ей удаётся так раздражать меня?
Я выбегаю из медпункта, ничего не слушая.
Не хочу больше сюда возвращаться! Чего бы это не стоило... что бы не пришлось выслушать от ребят, ни за что не вернусь. И пусть у меня нет ни дома, ни семьи, раз так, то и эта жизнь мне не нужна. Каждый день снова видеть эти лица... слышать эти слова... переносить ненависть и презрение, уныние и серость... Как же ненавижу! Почему ты не исполнил своё обещание? Лучше бы в ту ночь...
Выбежав на улицу, не оглядываясь бегу к парку.
Я не ненавидела людей... Мне нравилось смотреть, как они смеются или плачут, разделяя всё вместе. Мне хотелось иметь друга, который разделил бы это со мной. Но как бы не приходилось стараться и усердно трудиться, всё всегда обращается в ничто. Словно мне с самого рождения суждено жить в одиночестве. И лишь только в моей жизни кто-то появляется, как ему приходится тут же меня бросить. Что Мэй, что Докуро, и даже Иширо, да и тот странный мальчик. Пусть мы виделись всего один раз, но... он дал мне смысл жить. Но почему же... Неужели я всё это время...
Споткнувшись на ровном месте, чувствую, как клонит в сон. Ощущаю каждый шаг, но почему-то вокруг только темнота и холод.
«Происходящее в реальном мире отражается в этом. Раньше их разделяла непонятная грань. Сейчас она исчезла.
— Это ведь сон? Или... ведение? Неопределённость, — безразлично говорит Аоки.
— Может, жизнь? — шепчет Иширо.
— Или преисподняя, — предлагает Закуро.
— Пустота же, — отзывается голос Докуро.
— Наконец-то... отчаянье! — заполняет всё вокруг яркое пламя и тихий бархатный голос».
Приоткрыв глаза, вижу знакомую и незнакомую одновременно картинку. Белые и серые тона сливаются, почти не давая ничего рассмотреть. И голова болит.
— Она пришла в себя, — тихо оповещает кого-то Хаттори.
Рейджи что-то невнятно отвечает. Его слова сразу забываются. Мне с трудом удаётся сесть, опираясь на руки и расплывчато смотря на свои колени.
Я ещё в школьной форме... И ничего не помню.
Ко мне подскакивает Каёми Нобара и касается ладонью лба.
— Помнишь что-нибудь? — шёпотом интересуется она, слегка наклонившись.
Напрягая память, получается вспомнить лишь очертания парка и смутные голоса, сначала просто что-то обсуждающие, а после спорящие. Всё как-то подвёрнуто чёрным дымом, не позволяя не рассмотреть, ни услышать. Я отрицательно качаю головой и поднимаю голову, чтобы осмотреться.
Рядом с диваном закрытая дверь и угол, напротив длинный стол из серого дерева, за ним семь кресел, на двух из которых сидят напарники. Рейджи с закрытыми глазами, словно спит, а его друг, обеспокоенно косясь на пол. У стены впереди стоят компьютеры.
— Нормально себя чувствуешь? — снова обращается ко мне сероглазая светловолосая женщина в белой рубашке и короткой чёрной юбке.
Что-то навязчиво подсказывает, что она врач, а мы в её лаборатории.
Совсем не похожа на учителя...