Мне остаётся только кивнуть, после чего мы входим на закрытую территорию.
Чёрные сетки, балки, колючая проволока, поломанные доски, согнутые железные трубы, ящики, кирпичи и цементная пыль говорят о том, что раньше здесь что-то разрушилось, потом вновь начало ремонтироваться, а достраивать не стали. Но не это страшно, а искорёженные куски здания с двух сторон. Вокруг ни одного источника света и чем дальше, тем темнее. Рейджи не обращает внимание на окружение. Мы останавливаемся на тропинке, не загороженной стенами, и куда более-менее падает свет.
Из тени напротив выступает другая фигура.
Конечно, мысль о том, что он собрался с кем-то встретится меня посетила, но не с убийцей же в самом деле!
— Так я правильно понял, и ты оставил мне адрес, где я могу встретиться с тобой, дорогой брат, — нервно улыбается синеглазый.
Откинутый капюшон позволяет рассмотреть алые глаза, подведённые чёрным контуром, бледную кожу, серые и светло-золотистые волосы. Одежда, сплошь чёрная, почти сливается с темнотой. Длинная куртка или, скорее, плащ, на руках перчатки без пальцев, джинсы местами обтянутые ремнями, высокие сапоги на шнуровке. Алые глаза смотрят на меня в ответ.
— Я и не надеялся, что такой трус, как ты, явится один... братец, — спокойно отзывается он. — Давно не виделись с тобой.
Голос вроде ласковый, безмятежный, в то же время с угрозой и ненавистью, как шипение хищника.
Это... он?..
— Ты меня звал... я пришёл. Но не просто так, а предложить тебе нечто заманчивое... — склонившись, Рейджи обнимает меня одной рукой за талию. — Так к слову, если ты непрерывно смотришь хищнику в глаза, он не нападёт, но это его сильно заинтересует.
Почувствовав жар на щеках, отвожу взгляд в сторону и чувствую, как они оба перестают обращать на меня внимание.
— И с чего ты решил, словно мне нужен? Я столько раз звал тебя!
— Я больше не тот, что был раньше, Мукуро!
— Ага, конечно... — срывается на шипение убийца. — Теперь не просто с-следишь за мной, ты хочешь убить меня? Чтобы отчитаться с-своему начальству! Не ожидал от тебя такой подлости!
— Я здесь не как подчинённый Рикудо, — холодно отвечает Рейджи, прижав меня к себе сильнее. — Я здесь как тот, кто знает тебя.
Напряжение обоих зашкаливает, даже холодный ветер не может разогнать его. Я не сразу замечаю, что немного теплеет. И не от объятий вовсе.
— Что ты имеешь в виду? — спустя долгое молчание спрашивает младший брат.
— Мне приснился самый худший кошмар, в котором ты звал меня с собой. Точь-в-точь, как в детстве, когда я оцарапался спиной о стену. Только разговор был немного другой. До сих пор он казался реальностью... похоже, это не так. Тем не менее, своё решение менять не страну. Выслушаешь?
— Попробуй удивить. Только вот часть моих воспоминаний исчезла... не помню такого разговора.
— Нестрашно. Я всё тебе расскажу, — мягко предлагает Рейджи, удивляя не только брата, меня тоже. — У меня предложение. Расскажи всё, что помнишь. О причине, по которой стал... убийцей. О том, как выжил, и о нашей с тобой непонятной связи. Взамен же... я расскажу о чём захочешь. И ещё, пойду с тобой! Я наконец смог решиться! Жизнь... больше не удовлетворяет меня... И чем бы я не занимался, тяга к тебе становится только невыносимее... Мне всегда хотелось пойти с тобой, но было... страшно признать. Я боялся стать одержимым чем-то и всячески старался ни на чём не зацикливаться. Настолько об этом заботился, что не заметил, как стал одержим страхом и тобой...
Молчание затягивается на долгие минуты. Уже даже в тягость стоять между ними.
И как додумался меня привести сюда?.. Если так легко мог найти убийцу, зачем столько времени потратил, говорил о прошлом? Хотел собраться с мыслями, высказавшись, удостоверившись и подготовившись?
От Рейджи исходит уверенность, лишь зрачки подрагивают, то сужаясь, то расширяясь. Он боится ответа. Мукуро же колеблется и смотрит на носки сапог. Ему хочется принять брата, но он не может доверять ему. Взглянув на меня, кажется, решается.
— Ты сказал мне, что ты тот, кто знает, кто я. Что ты этим хотел сказать?
— Это не мои слова, — качает головой синеглазый. — Ты сказал мне их во сне и пообещал принять меня, как равного, забрать все оттенки моего страха!