ела мимо. Не таким страшным молчанием реагируют на конфету. "Какому идиоту взбрело в голову называть так конфеты? А какому идиоту не хватило ума выяснить их название?" Хотя кто бы мог подумать. - Меня мама читать учила. - Будто увидев мысли Семёна тихонько проговорила Мышка. Слёз в голосе не было. Хорошо это, ведь верно? - Ничего страшного, дедушка. Ты не переживай. Мне грустно, конечно, но не от этого... - Она посмотрела на Семёна. - Самый добрый день. Я тебя люблю, дедушка. - Господи, дитё... - Семён тяжело выдохнул. - И я тебя тоже, конечно, люблю. Так они и сидели. Начало жизни и её конец. Молодость и старость, вечно идущие рука об руку. А над ними вселенная мерцала мириадом звёзд и галактик, обещая, что всё это не просто так. Давая надежду, что всё в этом мире будет прекрасно и странно. Пугающая красота непонятных глубин космоса исправит всё то, что не смогли исправить люди, и подарит новую жизнь. Раз в неделю Семён выбирался на рыбалку. Чаще это не имело никакого смысла, ибо шансы поймать что-то в истощённой людьми реке были ничтожно малы. Но хорошее настроение, подаренное прошедшим днём, вселяло надежду и какую-то дурь. Иначе это Семён назвать не мог, но и остановиться в задуманном предприятии не представлялось возможным. "Ребёнок уже полгода видит этот чертов дом и ничего больше, - думал Семён, доставая с антресоли складную бамбуковую удочку, - сколько можно? Пройдём по самой балке, а там метров триста по просёлочной. Делов-то! И не увидит никто. Забуримся в камыш, я наставлю тихо себя вести, и всё. А если и увидит кто, что ж. Выкручусь, что-нибудь придумаю. В конце концов, всегда можно смотаться к чертям из этого города. Давно ведь думаешь про заброшенное лесничество? - Сам себя подначивал Семён. - Километров восемьдесят всего. Провиант остался со вчерашнего, а там... Там дичь , и это не пустой звук. Охотятся же люди, приносят вот. А зайца я и голыми руками возьму, если не отыщется ничего". А отыскаться вполне могло. Само лесничество - раз, война вокруг - два. Оружия при желании его найти - достаточно. Будто в наваждении Семён пошёл будить Мышку, чтобы обрадовать прогулкой. Она обрадовалась, но настороженно. Конечно, девочку пугала подобная перспектива, пусть и нестерпимо манила. Рациональность, благодаря тяжёлому времени, селилась даже в детях. Но все тревоги глушило хорошее настроение дедушки, а ему она полностью доверяла. Тем более, минут десять они посвятили тренировке трюку. Было условлено, что если кого встретят, Мышка незамедлительно должна была спрятаться в полах пальто. Выходило неплохо, и если б не две маленькие ножки, торчащие рядом с огромными сапогами, Мышку было не видать. А ножки можно и не заметить. Семён попросил Мышку собрать "на всякий случай" их оставшиеся запасы в узелок, а сам потопал через двор к бывшему месту дислокации туалета. Там руками он накопал пару десятков раздутых белых червей - не лучшая наживка, но и так сойдёт. После этого, растирая задубевшие кисти рук, он вернулся к Мышке и обнаружил, что всё готово к походу. По балке шли тихо и спокойно. Ноги не топило, лёгкие заморозки придали земле твёрдости и шагалось хорошо. Выйдя на просёлочную дорогу, ведущую через жидкую лесополосу к речке, стало заметно теплее. Семён остановился и прикурил, отсутствие ветра позволило ему запустить большое ровное кольцо, которое, медленно расширяясь, поехало вверх. - Тоже буду курить, когда вырасту. - Заявила девочка. - Я тебе дам, курить! - Но Семён понимал, что курить ребёнок начнёт намного раньше, чем нагрянет это самое "вырасту". - Вредно это очень, Мышка. Я вот дурак, начал когда-то, теперь мучаюсь. - Да жить, как поглядеть, вообще вредно. - Мышка смотрела куда-то в сторону, а Семён в очередной раз поймал себя на том, что удивляется взрослости её мыслей. - Ладно, хорош умничать, идём даль... - Он запнулся. Навстречу кто-то шатко шёл. Это был местный пьянчуга, бывший соблазнитель и нередкий собутыльник Ткач. Штормило того будь здоров, что говорило в пользу не желаемой встречи. Вполне возможно, что он пьян в стельку и забудет о существовании Семёна минут через пять, если вовсе увидит. Но Ткач был не настолько пьян и углядел бывшего товарища. Об этом свидетельствовал вопль приветствия вперемешку с булькающим гоготом: - Пал Сёмыч... Пардон. Семён Палыч, моё вам искреннее... - Ткач, приблизившись, отвесил театральный поклон и чуть было не упал, но удержался, упершись указательным пальцем в землю. - И тебе доброго утра, Иван Кузьмич. - Мышки уже след простыл. Она висела на ноге Семёна и, судя по весу, даже подтянула ноги. - Ну брось, Семён. Какой я к псам Кузьмич. Я Ткач! - Он стукнул себя в хилую грудь. - Как паук! Га-агага! Встреча затягивалась и пора было распрощаться. Но так хотелось Семёну, но отнюдь не Ткачу. Тот был несказанно рад встрече и как-то странно строил глазки. Голова его описывала плешью круги, желая уместиться на груди носителя и отдохнуть. Но тот стойко поправлял её на место. - А ты... - Ткач ткнул пальцем. - Что ж? На рыбалку? - Он скривил губы в кислой ухмылке. - Брось! Нет там ни хе... Никого в общем. - Да, хочу вот попробовать по утренней зорьке, пока особо день не загорелся. Так что двину я... - Да постой. - Семёну стоило немалых усилий, чтобы сделать пару шагов с висящей на ноге Мышкой и при этом не нарушить координации движения. Поэтому лёгкий тычок Ткача ему в грудь чуть не повалил Семёна. - О, прости, дружище! Не хотел... Столько силы во мне. Га-ага-га! А ты всё нянькой, да? - И Ткач хитро ухмыльнулся. Это Семёну совершенно не понравилось. С ноги пропал вес и он понял, что Мышка устала висеть. - Мм-хмхмхм. - Нехорошим гундосым смехом потянул Ткач. - Безумство храбрых... или как там? Да знаю я за твою девчонку. Был тогда, когда ты орал как дурной на свалке. А-га-гага! Во чудак! - Не твоё это дело, Ткач. - Семён начал немного свирепеть. "Истинная мразь жеж, Господи. Вот и смех этот..." Кулаки сжались. - А вот и Ткач из уст воспитанного... Ик! - Пьяньчугу снова повело. Уработать его раз и идти дальше, но Семён пока сдерживался. - О чём же вы говорите-то с ней хоть? Может, и я хоть поздороваюсь. - Ткач наклонился к ноге Семёна и громко крикнул. - Ку-ку! Мышка выбралась, поняв, что скрываться дальше не имеет смысла. - Слушай... - начал Семён, ища в голове необходимые слова. "Отдать ему тушёнку, что ли, и наобещать чего?" - Нет, это ты слушай, дурак старый! - На губах Ткача играла скверная улыбка, будто он собирался рассказать свой лучший в жизни анекдот. - А вот я обращусь куда надо сейчас, что дальше делать будете с малявкой? На глаза Семёна опустилась пелена и происходящее дальше он помнил плохо, как и многое в жизни. Помнил, что кричала Мышка. Помнил, как влажно стучали кулаки по лицу этой мрази Ткача. И с каждым новым ударом чавкающий звук становился всё сильнее. Помнил, как вокруг зашумели встревоженные голоса и его пытались оттащить. Где-то что-то долбило металлическое, будто об гвоздь. Гудело, визжало, скребло и шелестело. Будто вся планета наполнилась какой-то невидимой жизнью. Что-то протяжно гудело: "Машина что ли там гудит? - Семён обмяк и отдался течению этой жизни, устав окончательно. - Что теперь будет-то? Где Мышка? И гудит как в голове, Господи, как гудит-то! Заткните его кто-нибудь, чё он рассигналился, зараза!" - хотел крикнуть Семён, но ему это не удалось. Гул всё нарастал и грозил разорвать голову на ещё большее количество частей. И если так произойдёт, то всё канет в вечную тьму и не будет больше уже никакого Семёна. Он потерял сознание. *** Снег мягко падал на землю, чуть шелестя. Пролетая мимо цветных фонариков, снежинки обрастали чёрным контуром и теряли свою нежность. Казалось, безжизненные кирпичи сыпались вниз. Фонарики же мерцали разными цветами, украшая улицу и лица проходящих по ней людей. Близился праздник нового года и в воздухе витало его настроение. Молодой опер курил и ждал. Пока он ждал, мимо него прошла группа подростков, громко обсуждающая какой-то сериал, по всей видимости: - ...хрень это собачья, а не бессмертье. Вот если бы Льюис ударила энергетическая волна, то тогда да. Она бы его получила. Но ведь не было же? - Невысокого роста парень напирал на какую-то девчушку, скорее всего давя аргументами. - Но синева эта в конце серии, типа саспенс же... - попыталась возразить та. - Да какой к чёрту саспенс! - Парень провёл тыльной стороной ладони под носом, утирая то, что потекло на морозе от долгого спора. - Говорю, читал в обсуждениях. Там спойлер выкидывал сценарист. Короче, никакого там бессмертия, вот мне бы... Дальше опер не вслушивался. Но ребятне завидовал. Вот уж действительно кто бессмертен, так это они. Тревоги мира ещё не теребят их умы и не занимают мысли, впереди таинственная жизнь, которая в любом случае будет прекрасной. Чего ещё надо? Ждал опер врача, с которым договорился о неформальной встрече. Ситуация не давала ему покоя. Просто человеческое любопытство перемешалось со страхом и требовало ответов. Как такое возможно? Нет, оно понятно, что спятить может каждый. Но как это так?! Когда врач вышел, они коротко поздоровались друг с другом и направились в ближайший кафетерий. - В общем, - врач обеими руками держал кружку с горячим кофе, - если опустить всю терминологию, то случай, конечно, нередкий, но интересный. - Вот и я про то же. - Опер чуть нетерпеливо поелозил на мягком стуле. - Так вот. - Врач поправил очки под седыми бровями. -Кузнецов Семён Павлович, как выяснилось, тронулся рассудком... Скорее всего, последней каплей был приступ бе