ось Семёну, но отнюдь не Ткачу. Тот был несказанно рад встрече и как-то странно строил глазки. Голова его описывала плешью круги, желая уместиться на груди носителя и отдохнуть. Но тот стойко поправлял её на место. - А ты... - Ткач ткнул пальцем. - Что ж? На рыбалку? - Он скривил губы в кислой ухмылке. - Брось! Нет там ни хе... Никого в общем. - Да, хочу вот попробовать по утренней зорьке, пока особо день не загорелся. Так что двину я... - Да постой. - Семёну стоило немалых усилий, чтобы сделать пару шагов с висящей на ноге Мышкой и при этом не нарушить координации движения. Поэтому лёгкий тычок Ткача ему в грудь чуть не повалил Семёна. - О, прости, дружище! Не хотел... Столько силы во мне. Га-ага-га! А ты всё нянькой, да? - И Ткач хитро ухмыльнулся. Это Семёну совершенно не понравилось. С ноги пропал вес и он понял, что Мышка устала висеть. - Мм-хмхмхм. - Нехорошим гундосым смехом потянул Ткач. - Безумство храбрых... или как там? Да знаю я за твою девчонку. Был тогда, когда ты орал как дурной на свалке. А-га-гага! Во чудак! - Не твоё это дело, Ткач. - Семён начал немного свирепеть. "Истинная мразь жеж, Господи. Вот и смех этот..." Кулаки сжались. - А вот и Ткач из уст воспитанного... Ик! - Пьяньчугу снова повело. Уработать его раз и идти дальше, но Семён пока сдерживался. - О чём же вы говорите-то с ней хоть? Может, и я хоть поздороваюсь. - Ткач наклонился к ноге Семёна и громко крикнул. - Ку-ку! Мышка выбралась, поняв, что скрываться дальше не имеет смысла. - Слушай... - начал Семён, ища в голове необходимые слова. "Отдать ему тушёнку, что ли, и наобещать чего?" - Нет, это ты слушай, дурак старый! - На губах Ткача играла скверная улыбка, будто он собирался рассказать свой лучший в жизни анекдот. - А вот я обращусь куда надо сейчас, что дальше делать будете с малявкой? На глаза Семёна опустилась пелена и происходящее дальше он помнил плохо, как и многое в жизни. Помнил, что кричала Мышка. Помнил, как влажно стучали кулаки по лицу этой мрази Ткача. И с каждым новым ударом чавкающий звук становился всё сильнее. Помнил, как вокруг зашумели встревоженные голоса и его пытались оттащить. Где-то что-то долбило металлическое, будто об гвоздь. Гудело, визжало, скребло и шелестело. Будто вся планета наполнилась какой-то невидимой жизнью. Что-то протяжно гудело: "Машина что ли там гудит? - Семён обмяк и отдался течению этой жизни, устав окончательно. - Что теперь будет-то? Где Мышка? И гудит как в голове, Господи, как гудит-то! Заткните его кто-нибудь, чё он рассигналился, зараза!" - хотел крикнуть Семён, но ему это не удалось. Гул всё нарастал и грозил разорвать голову на ещё большее количество частей. И если так произойдёт, то всё канет в вечную тьму и не будет больше уже никакого Семёна. Он потерял сознание. *** Снег мягко падал на землю, чуть шелестя. Пролетая мимо цветных фонариков, снежинки обрастали чёрным контуром и теряли свою нежность. Казалось, безжизненные кирпичи сыпались вниз. Фонарики же мерцали разными цветами, украшая улицу и лица проходящих по ней людей. Близился праздник нового года и в воздухе витало его настроение. Молодой опер курил и ждал. Пока он ждал, мимо него прошла группа подростков, громко обсуждающая какой-то сериал, по всей видимости: - ...хрень это собачья, а не бессмертье. Вот если бы Льюис ударила энергетическая волна, то тогда да. Она бы его получила. Но ведь не было же? - Невысокого роста парень напирал на какую-то девчушку, скорее всего давя аргументами. - Но синева эта в конце серии, типа саспенс же... - попыталась возразить та. - Да какой к чёрту саспенс! - Парень провёл тыльной стороной ладони под носом, утирая то, что потекло на морозе от долгого спора. - Говорю, читал в обсуждениях. Там спойлер выкидывал сценарист. Короче, никакого там бессмертия, вот мне бы... Дальше опер не вслушивался. Но ребятне завидовал. Вот уж действительно кто бессмертен, так это они. Тревоги мира ещё не теребят их умы и не занимают мысли, впереди таинственная жизнь, которая в любом случае будет прекрасной. Чего ещё надо? Ждал опер врача, с которым договорился о неформальной встрече. Ситуация не давала ему покоя. Просто человеческое любопытство перемешалось со страхом и требовало ответов. Как такое возможно? Нет, оно понятно, что спятить может каждый. Но как это так?! Когда врач вышел, они коротко поздоровались друг с другом и направились в ближайший кафетерий. - В общем, - врач обеими руками держал кружку с горячим кофе, - если опустить всю терминологию, то случай, конечно, нередкий, но интересный. - Вот и я про то же. - Опер чуть нетерпеливо поелозил на мягком стуле. - Так вот. - Врач поправил очки под седыми бровями. -Кузнецов Семён Павлович, как выяснилось, тронулся рассудком... Скорее всего, последней каплей был приступ белой горяки. Батеньки, молодой человек! Там прям Черноводье какое-то, если можно так аналогию провести. - Вы, пожалуйста, продолжайте. - Опер не понял аналогии, да ему и не надо было. - Давно, по всей видимости, он сошёл с ума. Лет тридцать назад. Ковёр в его доме помните? С пятнами? У него тогда семью убили, вот он и того... Долго он держал в себе, надо отдать должное. Тридцать лет водил за нос в первую очередь себя. Через призму нагрянувшего алкоголизма он, конечно, выдал себя перед людьми. Ну как у нас относятся к таким? Ну ходит дурачок, мелит что-то про войну, про голод. Безобидный же, и на том спасибо. Он, вы в курсе, конечно... А, так лучше. Вы деньги у него помимо всей той прогнившей еды нашли же в доме? - Да. - Опер вспомнил страшно воняющую комнату с кучами разбросанной повсюду еды. Там они действительно обнаружили уйму для такого человека денег. - Ну, вы, наверное, слышали уже, а может и нет. Он же пенсию получал. Ему её исправно носили. А он, представляете, - доктор не смог сдержать печальной улыбки, - считал деньги за талоны на питание! Причём за бесполезные. Много он интересного рассказал, пришлось, конечно, принять правила его игры и представиться полевым врачом. Господи, что я ему сам нёс. Такой опыт у меня впервые и от этого даже жутко. Я сказал, что они с девочкой... Как же... С Мышкой, да. В полевом госпитале. Что они попали под обстрел, но сейчас всё в порядке. Он ищет её родителей. - Кого? - Опер пытался уловить всё, но не выходило. Он знал про девочку, про войну, но всё-таки... Это пугало и оттого занимало разум и мешало ему. - Девочки, конечно. - Доктор покачал головой. - А мир его мрачен. Какие-то колонисты, я так и не понял, кто они такие. Война, разруха, голод, опять же... Он страшно был истощён, кстати сказать. Ещё бы чуть-чуть - и всё, умер бы. Так что вот так, молодой человек. Не знаю, что вам ещё рассказать. Да и день сегодня у меня был, если честно... К соседям, ну к нашим по области, - доктор махнул рукой на объяснение будто на само собой разумеющееся, - двоих доставили. Вы к нему можете сами прийти и поговорить. Только! - Доктор поднял палец. - Вначале ко мне на инструктаж, так сказать. Он не буйный, несмотря на инцидент. Но на всякий случай, как себя вести, знать надо. Как там потерпевший, кстати? Я-то им не интересовался, а вот пока возможность есть... - Нормально всё с этим бичом... Простите. - Опер прокашлялся. - Всё хорошо. Оклемается. Дал ему, конечно, этот дедуля, будь здоров. Так сопатку расчехлить, это какое желание надо иметь. - Поверьте, было. - Доктор поднял ладонь. - Зная о безумии больного, потерпевший начал провоцировать и подстрекать его. Чего он хотел этим добиться? Пошутить? Ну пошутил, легче стало? Живой хорошо остался. Ладно... - Тот встал. - Пора. Всего доброго, заходите к нам. - Доктор улыбнулся несдержанно. Старая хохма веселила его по-своему. - Ага, обязательно. Опер вышел на мороз и прикурил. "Поистине мир свободного, вот только такого ли свободного? - думал он. - Жуть какая. На что способен разум. После таких случаев думай, реальность где, а где вымысел. Вот едет мимо сейчас меня машина, или я лежу в какой-нибудь яме с простреленной головой, а вокруг огонь горит... Тьфу! Ну его к чёрту!" Опер бросил окурок в сторону и зашагал домой. *** В палате было сухо и тепло. Семён сидел на кушетке и подтянул колени к подбородку. Рядом в такой же позе замерла Мышка. - Что оно дальше-то будет, дедушка? - Теперь Мышка старалась разговаривать шёпотом. Да и сам Семён тоже. Этот госпиталь навивал тревожное спокойствие. - Пока не знаю. Но мысли есть. - Он легонько ткнул её локтем в бок и улыбнулся. - Думаю, у нас получится и родителей твоих отыскать. А вообще место странное... - Да. - Кивнула Мышка. - Будто не договаривают... Будто... - она подняла глаза к потолку. - Ну не знаю. Как не наши все. Вот именно. "Не наши". Эта мысль тоже приходила Семёну в голову, но он старался её отогнать. Потому что так недалеко и до сумасшествия. А рассудок сейчас терять ему нельзя. "Потрепать, конечно, этот эскулап любитель. - Размеренно и уверенно текли мысли. - То ему расскажи, это. Да всё он знает, всё в курсе. Просто как дела обстоят сейчас, понятия не имеет. Не помню что-то я этого доктора. Ну, главное - я же ему ничего важного не рассказал? Так, бытовуху. Про Мышку пришлось честно рассказать, тут не отвертеться. Ну он как-то... И ей улыбнулся, и конфет предложил. Но врёт, чую. Под бомбёжку мы попали. А где ранения? "У вас, - говорит, - у обоих несущественная контузия и ушибы внутренних органов". А у меня и не болит ничего. Кулаки только вот болели. Ткач из головы не идёт, не убил ли я бедолагу? Он хоть и мразь, но всё же человек. А Мышка ничего не помнит тоже, как назло. Господи, как чужая жизнь, этого не хватало!" - В общем, - резюмировал он их коротки