И колдун, наконец, потерял сознание.
- Грег! Грег! Где ты? Что случилось? Почему? - закричал Юл.
Грег вынырнул из толщи воды. В руках у него был небольшой черный саквояж. На вид - старинный.
- Я ухожу отсюда, - сказал Грег.
- Что случилось? Сазонов вырвался, а Роман...
Грег взял мальчишку за руку и покачал головой, заметив перстень на среднем пальце.
- Зачем ты надел кольцо? Этого нельзя было делать.
- Но ты же отдал мне этот перстень Романа и сказал...
- Сказал: береги. - Грег опять сокрушенно качнул головой. - Надевать его было нельзя.
- Я не знал! Ты во всем виноват!
Роман не сразу сообразил, что его ожерелье в миг беспамятства соединилось с ожерельем Юла и теперь колдун путешествует по воспоминаниям мальчишки. "Жаль..." - пробилась мысль сквозь колдовской сон наяву. Теперь воспоминания утратят чистоту. И сам колдун будет другим - не таким, как прежде. А каким станет? Впрочем, плевать. После всего, что уже вспомнилось, плевать...
Юл швырнул кольцо в воду с воплем:
- Повинуйся Роману. - Зеленый перстень сверкнул и пропал где-то в толще воды.
Грег проследил за кольцом взглядом.
- Ты зря обвиняешь меня. Я нашел кольцо и отдал тебе. Только и всего. А ты надел кольцо на палец. Не надо было. Роман утратил связь с Беловодьем, а Гамаюнов, видимо, восстановил.
- Я все исправил. Теперь Роман вновь будет повелевать Беловодьем!
- Ничего подобного. Твой приказ Беловодье не слышит. Кольцо - не твое.
- Откуда ты знаешь?
- Ты забыл? Я понимаю суть.
- Ты - охранник.
- Я - хранитель. И Беловодье сейчас делает то, что приказывает ему Иван Кириллович. А тому - Сазонов. - Грег отогнул ворот свитера. На шее у него не было ожерелья. - Да, я слишком хорошо понимаю, что происходит. И больше не хочу быть охранником. Ухожу. К счастью, для того чтобы выйти из Беловодья, не нужен пропуск. - Грег улыбнулся. - Я сказал, к счастью... Надо же.
Но Юлу было не до душевных переживаний Грега. Птенец Романов так и кипел:
- Ты знаешь, что делать?
- Кольцо ищи.
- А потом?
- Надень Роману на палец.
Юл бросился в глубину. Ему казалось, чтo сквозь толщу воды он различает слабое свечение зеленого камня.
Все закружилось.
Вода на веках высохла, и воспоминания прервались.
Роман вздохнул. Надо же! Оказывается, Юл все это устроил. Глупый мальчишка! Да, глупый мальчишка. Но Роман не злился на него. Почему-то не мог.
Посмотрел на кольцо на мизинце. Все-таки Юл вернул его. Нашел, значит...
Нет, нет, нельзя размышлять.
Назад, назад, в
ВОСПОМИНАНИЯ
уже свои...
Очнулся Роман, лежа на полу. Он был раздет, и боль была такая, что он едва сдерживался, чтобы не закричать в голос. Кто-то сидел рядом с ним на корточках и стирал платком кровь с тела.
- Кто здесь? - Он сёл рывком. Перед глазами все плыло. - Кто здесь?
- Это я, - узнал он Глашин голос.
- Где Надя? Что с ней?
- Роман... - Надя взяла его за другую руку.
- Что случилось? Как такое возможно?
- Возможно... - прозвучало эхом.
- Как?
- Беловодье не на нашей стороне. Теперь. А его пересилить ни у кого нет сил.
- А как же кольцо? Я отдал ему кольцо...
- Выходит, твой дар отринут.
И тут закружило. Комната куда-то поехала, как поезд, отходящий от перрона в никуда. Вещи и люди плыли вместе с комнатой. И Надино лицо менялось постоянно. Она то смеялась, то замирала, то вновь начинала хохотать. А сквозь пол просунулась рука и надела Роману на мизинец кольцо. И... будто лопнула невидимая нить. Комната прекратила кружение. И Роман осознал - но не сразу, - что ничто его больше не держит. Путы Беловодья исчезли.
- Эй, вы как? - донесся снаружи голос База.
- Сюда! - крикнула Надя. - Скорее! Помоги!
- Заперто. Я сейчас...
Тутта-маттути,
Раз, два, три,
Нам, Беловодье,
Замок отвори.
Стеклянная дверь разлетелась осколками, и в комнату вбежал Баз. Добрый доктор глянул на распростертого на полу Романа:
- Он жив?
- Живой. Только искалечен, - отозвалась Надя. Баз встал на колени рядом с колдуном, оттеснив
Глашу.
- Порезы неглубокие. Надо швы наложить... Роман, тебя всего трясет. Похоже на шок.
- Это и есть шок. Постколдовской.
- Так эти порезы - колдовство?
- Не только.
- Пустосвятовская вода поможет?
- Не знаю. Должна... Только не купаться, а облиться водой...
- Скорее, уходим! Вдвоем с Глашей Баз помог колдуну подняться.
- А с тобой что случилось, Баз? - спросила Надя.
- Ничего не понял. Сначала я вдруг прирос к полу своей комнаты и сделался пленником. А сейчас все закружилось, а потом... потом сила, меня державшая, исчезла.
- А Сазонов где? - спросил Роман.
- Меснер сказал, что его уже нет в Беловодье. Ушел через комнату с картинами.
- Пустосвятовская вода. В гостиной должна быть еще бутыль.
Надя с Глашей кинулись искать. Баз взял колдуна за руку.
- Ну у тебя и пульс! А у меня с собой из лекарств ничего нет. И Беловодье не откликается...
- Сазонов, тина болотная... постарался.
- Да, он мерзавец, к сожалению. Но человек дела. Единственный среди нас. Если он создаст семь новых кругов, Беловодье оживет. Все изменится. Вся жизнь. Может, это и к лучшему.
- Когда он успел тебя убедить?
- Он ни в чем меня не убеждал. Но мы много с ним говорили. Всю долгую ночь, пока ты был с Надей. Я не принимаю его методов, ни в коем случае... но...
Надя вернулась, принесла бутылку с водой. Роман глотнул, стало легче.
- Баз, Надя... Идите в ту комнату, где картины. Снимите часть со стен, поставьте на пол и поверните красочным слоем к стенам. Остальные пусть висят. Но тоже переверните.
- Гамаюнов вновь их повесит.
- Нет, - слабо улыбнулся Роман. - Он слишком боится своего старого приятеля.
Они выбежали из усадьбы и бросились к границе круга. Белые плавучие дорожки колебались под ногами. И все Беловодье волновалось и куда-то плыло. Куда - Роман не мог разобрать. Его вели, он не сопротивлялся.
- Дядя Гриша где? - спросил Роман.
- Да вон он стоит. Матерится. Его тоже скрутило. Он из молока очередную бутылку водки сделал. А выпить не успел. Пузырь рядом, а он дотянуться не может. Теперь глотнул и еще больше разозлился. Грозит начать хулиганить.
- А Юл?
- Ушел вместе со Стеном.
Роман отрицательно мотнул головой:
- Нет, Юл вернулся.
- Откуда ты знаешь?