Сегодня, как всегда, он был обходительным. и приветливым. Первым здоровался с врачами, сестрами, санитарками. Встретив в коридоре выздоравливающего, спрашивал о самочувствии. Во всех его движениях угадывались энергия и сосредоточенность. Но войдя. в кабинет, он первым долгом почти неосознанно и чуть растерянно взглянул через окно на вторично осенью расцветшие кусты шиповника…
Его вывели из задумчивости вошедшие в кабинет ассистентка Вера Павловна и врач Магира Хабировна. Сегодня был день консультации. Профессор посмотрел на часы, кивнул.
— Что же, начнем, Магира-Ханум. Вы говорили о какой-то девушке…
— Она здесь, Абузар Гиреевич. Девятнадцатилетняя студентка.
— Сердце?
— Да, комбинированный порок. Не раз лежала в больницах, но лечение не дало результатов.
— У кого лечилась? Когда?..
Магира-ханум обстоятельно ответила на все вопросы.
— Тогда пусть войдет.
Вся настороженная, девушка остановилась в дверях кабинета. Профессор пошел навстречу ей.
— Пожалуйста, садитесь вот сюда, — показал он на стул, нарочно поставленный подальше от двери. — Не стесняйтесь, садитесь удобней. Вот так. — И сам, взяв стул, сел напротив. — Как вас зовут?
— Асия.
— Ну, Асия, вы любите осень?
В ответ девушка только покачала головой.
— А мы, старики, Асия, очень любим осеннюю пору. Осень — это изобилие. Человек пожинает плоды своих трудов. А весна — это только цветочки. — Профессор улыбался, переводя взгляд то на Магиру-ханум, то на больную девушку. Улыбка его была мягкой, располагающей. — Ну, Асия, рассказывайте, что беспокоит вас.
— Да вот захворала немного, — сказала Асия, потупясь.
В действительности же вся ее жизнь состояла из нескончаемых мучительных приступов болезни, усиливавшихся изо дня в день. Начиналось с того, что все тело сводили ужасные судороги; потом нестерпимо болели спина, сердце, суставы, казалось — кости дробятся, дышать становилось нечем, она задыхалась, руки и ноги холодели, лицо покрывалось бледностью, губы синели… Не помогали ни уколы, ни порошки, ни микстуры. Иногда боли держались неделями, чуть отпускали, потом снова усиливались.
Уже по одному тому, как стояла Асия у дверей, как садилась, как дышала, профессор понял, чем и в какой степени больна девушка. Но, как всегда, он не спешил с выводами. У каждой болезни свои разновидности, каждый организм болеет по-своему. Индивидуальный характер болезни можно установить лишь по рассказам самого больного и по наблюдениям. Некоторые врачи полагают, что в наше время главное — анализы. Но профессор Тагиров считал, что какой бы умной ни была диагностическая машина, она никогда не заменит мышление врача, его опыт.
Профессор задавал девушке самые разнообразные и неожиданные по своей простоте вопросы. И девушка давала столь же простые и прямые ответы.
— Вы играли в детстве с мальчишками, Асия?
— Конечно, играла.
— Они дразнились, эти мальчишки?
— Ну, мальчишки, да что б не дразниться!
— Все же, как они прозвали вас?
— Ну… Цыпленком звали.
— Вы любите мороженое? — Профессор улыбнулся.
— Да. Кто ж его не любит.
— А горло?.. Горло не болит после мороженого?
— Если заболит, мама дает мне горячее молоко,
— Значит, ангиной болеете частенько… А в театр ходите, Асия?
— Если уже и в театр не ходить… Конечно, когда здорова, — поправилась она.
— Разумеется, в капроновых чулочках?.. И зимой тоже?
— Не могу же я пойти в театр в домашних шерстяных чулках.
— Ноги ломит после этого?
— Ну, это можно стерпеть.
Профессор осмотрел у нее суставы рук и ног.
— Часто температурите?