— Скажи, Рифер, ты знал о своём даре?
— Даже не догадывался, ваше величество, — ответила так же тихо и почти искренне.
— А ведь тебя при поступлении проверяли. И в детстве тоже… — Император задумчиво побарабанил пальцами по столу. — Но я рад, что в тебе проявился именно этот дар. Быть иллюзором — неплохо, но будучи хроновиком, перед тобой откроется намного больше возможностей. Ты, Рифер, достойный продолжатель своего рода.
Я стояла и чувствовала, как к щекам приливает жар. Ещё немного, и стану краснее варёного рака или цветом сольюсь с кафтанами императорских стражников.
— Будем развивать твой дар, — с улыбкой заключил император.
— Так точно, ваше величество! — согласилась я, надеясь, что на этом разговор закончится, и меня отпустят на волю.
Ну то есть выпроводят из кабинета.
Не тут-то было. Правитель перевёл взгляд на мрачного Эскорна и, продолжая улыбаться, весело проговорил:
— А ты, Вейн, непонятно с чего кипятишься! Думал, я бы допустил убийство родного сына?
— Всё на то указывало, — резко сказал генерал, и я позавидовала его смелости.
Хотя, наверное, всё же глупости.
Неужели не понимает, с кем разговаривает?
— Я верил в силу рода Ноэро. Ну а если бы этот мальчик не оправдал моих ожиданий, всё бы исправил Вентура. — Усмехнувшись, Великий поморщился и с оттенком пренебрежения продолжил: — Хоть на что-то это старик ещё годен.
Шейр Вентура… Тот пожилой чаровик, что приезжал в Кроувер проверять меня и брата. Это что же получается, у императора больше нет хроновиков? Во всей Эргандарской империи только старик, который и в моём детстве уже был в преклонном возрасте, и я?
Вот это да!
Интересно, как бы сложилась моя жизнь, если бы тогда пожилой шейр ощутил во мне дар хроновика? И почему, спрашивается, не ощутил?
Вполне возможно, что мне бы не пришлось таить свою силу. Меня бы забрали в столицу, тренировали, занимались…
Дрессировали для императора.
Тряхнула головой, прогоняя неприятную мысль, и услышала:
— Да и капризы сына уже порядком утомили. Ему нужен был стимул, чтобы обратиться. Его слабость раздражает…
— При всём моём уважении, ваше величество, император вы хороший, но вот отец — отвратительный.
Нет, это не я сказала. Я же не ненормальная!
А вот генерал ненормальный!
Вся внутренне сжалась, мысленно с ним прощаясь.
* * *
Вейнанд Эскорн
Ещё никогда в жизни он не был так зол на своего правителя. Между ними и раньше случались разногласия, одно из которых привело к тому, что Вейнанду прямо с фронта велели срочно возвращаться в Леонсию и заперли в этой джаровой клетке — академии. Потом был досадный инцидент с креоркой, едва не стоивший ему жизни, а теперь он осмелился бросить в лицо императору упрёк и оскорбление.
Впрочем, генерал не жалел о том, что сказал. Он скорее сожалел, что слишком осторожничал в выборе выражений. Адальгер был не просто отвратительным отцом. Он оказался ублюдком, безжалостным и беспринципным.
Вейнанд был против оборота его сына. Слишком мало времени они занимались, слишком много ментальных блоков парень, сам того не осознавая, себе понаставил. Бриан ненавидел своего зверя — часть самого себя. Он его боялся. После смерти матери он запер свой дар за семью замками. Вейнанд собирался вскрывать их постепенно, один за другим, позволяя мальчишке понять и принять своё второе «я».
Настолько безболезненно, насколько это вообще было возможно в его положении.
Но Адальгер не желал ждать. Он хотел гордиться своим сыном. Здесь и сейчас.
Слишком поздно Вейнанд разгадал замысел императора. Слишком поздно попытался вмешаться. Его схватили и уволокли в замок, и лишь мысль о наследниках Ноэро позволила ему не потерять контроль и не разорвать в клочья стражников императора.
Этого Адальгер ему бы уже точно не простил.
Только спустя, кажется, вечность Вейнанд узнал о событиях на арене. Ещё раньше — почувствовал, испытав одновременно и удивление, и страх.
Хроновая магия — самая агрессивная из всех возможных проявлений чар. Она сминает, искажая, полотно времени в одной конкретной точке, и чем сильнее дар хроновика, тем больше искажений он способен создать.