Надпоручик оживился лишь в ту минуту, когда в дверях кафе появилась Ганка, безупречно одетая и лучезарно улыбающаяся ему.
— Добрый день, пан надпоручик!
Она присела, окруженная облаком французских духов. Старый, то и дело зевавший официант, который лениво расстилал салфетки на мраморных столиках и вытирал стулья, очевидно, принял их за влюбленных, тайно встречающихся в утренние часы. Однако, если бы он стоял поближе, то услышал бы, как Земан начал разговор сухим официальным тоном:
— Так что?
— Ничего.
— Как вы спали?
— В одиночестве и хорошо, — немного развязно ответила Ганка.
— Не дал о себе знать?
— Нет.
— Ни телефонным звонком, ни как-либо еще?
— Нет.
Земан был настолько расстроен, что выругался:
— Черт возьми, это была наша последняя надежда! Где же он может быть?
— Меня это как-то не волнует, — с премилой небрежностью изрекла Ганка. — Я с нетерпением ожидала...
— Чего?
— Этой встречи с вами.
— Интересно. И почему?
— Я очень люблю детективные истории. И я еще ни разу в жизни не видела вблизи нашего чешского Мегрэ. Кроме того, вы весьма интересны и как мужчина. Правда, вчера вечером вы выглядели лучше.
Разве мог он такое выслушать спокойно?!
— А известно ли вам, что я всю ночь не спал? И, между прочим, из-за вас. Ничего, сейчас я выпью кофе. — Он крикнул: — Пан официант! — Неожиданно он заметил, как заискрились глаза этой очаровательной девушки, и рассмеялся. «Боже мой, я веду себя как законченный идиот, — подумал он. — Я проглотил ее крючок с наживкой. Как же это я за столько лет не раскусил женскую кошачью тактику?» Но вслух он сказал: — Я рад, что у вас есть чувство юмора. Однако цель нашей с вами беседы совершенно иная.
Тут Ганка положила ему на руку свою руку и потихоньку, еле заметно ее погладила, отчего Земан буквально обмер.
— Да нет же, я говорю совершенно серьезно, — негромко сказала она. — Вы на самом деле очень хороший парень.
Она сказала это так, что у Земана дух захватило. И в ту самую минуту он с ужасом увидел, что за большим окном кафе, ожидая трамвая, на остановке стоит и удивленно смотрит на него его Лида. В полном замешательстве он схватил газету и закрыл ею лицо, надеясь, что Лида его не узнала.
Ганка все поняла — она была неглупая девушка — и теперь уже с явным превосходством рассмеялась:
— Послушайте, не лучше ли вам встречаться со мной в моей квартире? Я вовсе не хочу, чтобы вы из-за меня как-то пострадали.
Лида провела тот день как во сне. Все падало у нее из рук, она не воспринимала, что говорили ей дети на уроках, и задавала им задания чисто механически. Только потому, что дети ее очень любили и, вероятно, поняли, что с их учительницей произошло что-то неладное, ей не пришлось с плачем покидать школу.
Когда она вернулась домой, Земан сидел за обеденным столом. Он торопливо брился, поставив перед собой зеркало. При этом он отхлебывал кофе из чашечки рядом и еще умудрялся делать какие-то записи в записной книжке.
Лида чувствовала, что Ян взвинчен, и поэтому ходила вокруг него кругами, молча складывая на стол вещи, которые, по ее мнению, потребуются ему: белье, носовой платок, чистые носки. Потом все же несмело произнесла:
— Не хочешь хотя бы поесть как следует?
Земан раздраженно буркнул:
— Нет, нет времени! Я пришел только захватить чистое белье. Принеси мне еще рубашку. И галстук. Тот, серый.
Она кинулась к платяному шкафу, чтобы выполнить его просьбу. Грустные мысли угнетали ее: ни тебе куколки, ни беленького жеребеночка, никакой счастливой улыбки, не успокоит, не погладит. Все стало иным, совсем иным.
— Тебя ночью опять не будет дома? — спросила она тихо, когда принесла все, что он просил.
— Нет.
— А завтра?
— Не знаю.
— На что ты станешь похож, если будешь только курить и пить кофе? Поешь!
Она поставила перед ним тарелку с супом. Земан резко отодвинул тарелку:
— Прошу, оставь меня!.. Пойми, я сейчас и думать не могу о еде. Через час мне докладывать Калине, а у меня нет ничего, понимаешь, ничего! Короче говоря, меня ожидают неприятности...
Обиженная Лида без единого слова отнесла тарелку. Затем с тихим упреком сказала ему:
— Тебе не кажется, Гонзик, что в последнее время у тебя стало слишком много этих совещаний и экстренной работы?
У Земана голова была забита своими проблемами, и потому этот вопрос показался ему совершенно лишним.
— И что мне, по-твоему, надо делать? — спросил он.
— Думать, хотя бы немного, обо мне и Лидушке. Ведь мы тебя совсем не видим... Чтобы однажды ты не пожалел, что у тебя не было на нас времени...