— Измаилджан, ноги болят?
— Ноют.
— Ты их подними повыше. Полегчает…
Измаилджан положил ноги на камень и вскоре почувствовал, что они болят меньше.
Лунов опять спрашивает:
— А помнишь, перед этим рейсом сидели мы у землянки?
— Помню.
— И я тебя обидел…
— На друзей я не обижаюсь. Твое сердце — хорошее сердце. Мы все — одна семья, а в семье не может быть обид.
— Спасибо, Измаил. Золотые слова! Характер у меня тяжелый. Иногда сверх меры…
— Что ты, друг Аркадий! Я ничуть не обиделся. И не думай. Как война кончится, приезжай к нам в Фергану! Приедешь в гости, а?
Подумав, Лунов согласился!
— Непременно приеду.
Ближе всех к выходу, на большом камне, понуря голову, сидит Опанас Грай. Лицо его в тени, рукой он что-то поглаживает.
Лунов толкнул локтем Измаилджана и кивнул в сторону Опанаса.
— Что он там делает?
— Пилотка Джигангира…
Лунов встал и подошел к Опанасу. Старшина не заметил его приближения, широкой ладонью он продолжал поглаживать пилотку.
С минуту Лунов стоял молча. Затем глухим от волнения голосом сказал:
— Отомстим!
Опанас, заметив Лунова, спрятал пилотку в нагрудном кармане.
Надо было узнать, куда вело отверстие, зиявшие в стене пещеры. Кауров подозвал Опанаса Грая, и они скрылись в узком темном коридоре. Прошли метров сорок. При свете зажигалки разведчики увидели небольшой, чуть поменьше первого, зал. На земле валялись заржавленные кандалы, клещи и плети.
— Да это же застенок! — воскликнул Опанас. Лейтенант молча шагнул вперед. Из мрака выплыли удивительной формы белые колонны. Стены были усеяны разноцветными блестками. И вдруг — неужели врут глаза? — Кауров и Опанас увидели человеческий труп, прикованный цепями к стене.
Опанас подошел ближе. При этом он споткнулся о камень и отшвырнул его в сторону. Камень покатился, угодил в яму и скрылся в ней с оглушительным шумом.
Старшина, подумав, что рушится стена, отступил назад и закрыл лицо руками.
— Не бойся, Опанас! Это эхо, — сказал лейтенант, — мы в сталактитовой пещере.
Грай, оправившись от неожиданности, снова взглянул на прикованного к скале. Сомнений быть не могло, это советский человек, замученный фашистами.
— Прости, друг, — прошептал Опанас, сняв пилотку, — опоздали мы…
Лейтенант остановился на краю обнаруженного колодца.
— Видать, сюда гады бросали замученных. Слышишь, как несет?
— Товарищ лейтенант, — сказал Опанас прерывающимся голосом, — разрешите, я приведу сюда ребят. Им бы показать…
— Ведите.
Разведчики безмолвно застыли перед мучеником. Лицо Опанаса пылало гневом, брови сдвинулись. Таким его видели только в бою.
— Смотрите, — сказал он, — как издеваются варвары над нашими советскими людьми. За что его приковали к стене? За то, что он родину любил и не хотел стать рабом. Запомните это! Поклянемся отомстить врагу!
Лунов широко открытыми глазами смотрел то на Опанаса, то на замученного.
Измаилджан, вцепившись в локоть Лунова и прикрыв рукой глаза, причитал:
— Вай, вай, что с бедняжкой сделали!
— Мы видим только одного неизвестного героя. А сколько их загублено в колодцах, душегубках, шахтах… — промолвил Кауров.
По возвращении лейтенант собрал минеров и сказал, глядя в их светившиеся ненавистью глаза:
— Так вот, сейчас мы непосредственно приступаем к выполнению боевого задания. Командование поручило нам взорвать Валзамский мост.
Минеры еще теснее окружили своего командира. До самого последнего времени задание им не было известно, правда, по этому поводу они строили довольно верные догадки.
— Пока остаемся здесь. Для наблюдения за мостом и железной дорогой буду посылать отдельных товарищей. Первыми пойдут мой помощник Грай и Чиж. Мост находится примерно в километре отсюда, к юго-западу. — Кауров посмотрел на карту. — Недалеко от пещеры должен быть глубокий овраг, он выходит к железной дороге. Особое внимание обратить на железнодорожный путь и район моста. Наблюдению подлежат землянки, доты, что у моста, позиции зенитных батарей, подступы к мосту и часовые.
Лейтенант поднялся.
— Грай, приказываю возвратиться через два часа. Проверьте часы: сейчас без пяти три. Отправитесь через пять минут. Будьте осторожны.
Грай и Чиж выбрались из пещеры. Пройдя по дну глубокого, заросшего кустами оврага, они вскарабкались наверх. Впереди проходил железнодорожный путь, недалеко от него шоссе. Разведчики замаскировались в кустах.
Некоторое время на железной дороге транспорта не было видно. Зато на шоссе движение не прекращалось ни на минуту. То и дело сновали автомашины, подвозящие к переднему краю мешки с продовольствием, ящики с патронами. За ними двигались тягачи, имея на прицепе две-три повозки на резиновых шинах. Прошла рота солдат, сопровождаемая обозом. Ровно в четыре часа и две минуты к переднему краю промчался эшелон с танками.