— По-моему, — Кауров обвел всех взглядом, — Джигангир не спасался бегством, он в самом деле пытался выручить друга.
— Верно! — в один голос сказали Измаилджан и Чиж.
Только Опанас не проронил ни слова.
Лейтенант поднялся с места.
— Я верю, он говорил от чистого сердца. Мы его оставим в своих рядах. Старшина Грай!
Старшина поднялся.
— Дайте мне автомат Лунова.
Опанас протянул оружие.
— Встать! — скомандовал Кауров. С автоматом в вытянутых руках он подошел к Джигангиру.
— Вот тебе автомат героя. Бери и будь в бою таким же смелым, как Лунов. Будь настоящим другом.
Прижимая автомат к груди, Джигангир взволнованно проговорил:
— Верьте мне. Я оправдаю ваше доверие. Буду таким же, как Аркаша.
Спустя полчаса, Кауров со своими бойцами пробирался в немецкий тыл для спасения Саши Володарова. Они пересекли железнодорожное полотно и двинулись дальше по обочине шоссе, прячась за кустами.
Шли довольно долго и, перейдя глубокий овраг, заметили в стороне пожилого немца, пасущего лошадей.
— Вот бы схватить. Он у нас живо язык развяжет, — проговорил Опанас.
Лейтенант, Измаилджан и Чиж легли за камнями и стали наблюдать. Грай и Джигангир незаметно подползли к немцу. Тот вел себя спокойно, не оглядывался, видимо, ничего не подозревал. За высоким кустом Опанас выпрямился и, пробежав несколько шагов, одной рукой цепко схватил немца за горло, другой — выбил его автомат.
Поняв, в чьи руки попал, немец закрутился, завизжал. Пришлось засунуть ему в рот кляп.
Фрица подвели к лейтенанту. Немец замахал руками, что-то объясняя. Кляп вынули, и он заговорил:
— Я колбасник. Я… О, не убивайте ради бога. Я… я все расскажу. Только не убивайте. Я не фашист. Я…
Немец бухнулся на колени и стал судорожно извиваться, моля о пощаде:
— О-о-о, не убивайте!
— Далеко ли до Валзамы?
— А? Нет, недалеко, господин офицер.
— Говори точнее.
— А? Точнее? Два километра.
— Врешь!
— А? Не вру, господин офицер, один километр.
— Далеко ли до переднего края?
— А? Далеко? Семьдесят-восемьдесят километров, господин офицер.
— Где ваши разведчики?
— Разведчики? Э… э… Штурмфюрер Густав Ланге. Знаю, знаю.
— Где он находится?
— Что? Где? Показать?
— Нет, не нужно показывать, рассказывай.
«Эх, какой трус! — думал Джигангир, отвернувшись от пленного. — Я тоже был в плену, но не просил пощады у врага, как этот жалкий колбасник».
Следовало бы его прикончить тут же на месте. Шутка ли, таскаться с ним во вражеском тылу! Однако Кауров решил взять немца с собой.
Пленный не соврал. Вскоре минеры заметили впереди землянки и деревянные домики.
— Что это, Валзама?
— Да-да, Валзама. Предместье Валзамы, — прошептал немец еле слышно. От грозного взгляда Каурова он весь сжался.
Минеры залегли и стали наблюдать. Улица была пуста. Недалеко от крайней избы возвышался дом с железной крышей. Если верить немцу, в нем располагаются разведчики. Метрах в двухстах от дома виднелась землянка. У входа стоял часовой. Немец говорит, что именно сюда приводят всех пленных. О Саше немец ничего не знал: он уже третий день пас коней.
Прошло минут десять. Дверь большого дома отво рилась. Кто-то вышел на крыльцо, сел на мотоцикл и помчался по дороге.
Джигангир с первого же взгляда узнал мотоциклиста. Он хотел было сообщить минерам поразительную новость, как вдруг дверь снова отворилась. Двое немцев кого-то вывели под руки и направились к землянке. Будто от электрического тока вздрогнули минеры.
— Саша, — прошептал Джигангир, рванувшись. Опанас еле удержал его.
Гитлеровцы втолкнули Сашу в землянку и, что-то наказав часовому, ушли. Опанас, Кауров и Джигангир залегли в канаве. Старшина кивком головы указал на машину с закрытым кузовом, замаскированную под елями.
Кауров пристальным взглядом посмотрел вокруг и приказал:
— Опанас, Джигангир! Вы нападете на часового с того дальнего угла и бесшумно прикончите его. Чиж проберется к дороге и будет прикрывать нас. Измаил, охраняешь колбасника. Я посмотрю машину, и, если годится…
Выждали еще несколько минут. Все было тихо. Кауров махнул рукой — пора действовать. Чиж навел свой автомат на дверь дома. Опанас и Джигангир подползли к землянке.
Часовой почувствовал опасность лишь в самое последнее мгновенье. Удар финкой — и он свалился, как мешок, к ногам Джигангира. Опанас автоматом сбил замок и вошел в землянку.
— Сашко, — позвал он тихо, — Сашко!