Нет, серьезно. Трамваи и бургеры правда ничего, но в остальном серость. Затхлая серость, каким еще может быть место, куда отправляются неопределившиеся? Ну, вот те, кого рано слать на Небо, жестоко – в котел, а гениальности, дающей пропуск в Безымянную Столицу – готовить к жизни юные, еще не рождавшиеся души, – нет? Один наглый тип, несколько веков назад ухитрившийся украсть наши методички и состряпать книжный бестселлер, назвал Город Мертвецов мелодичным словом «Лимб»[2]. Так вот, в этом Лимбе, который возмутительно многие покойники по итогу выбирают как ПМЖ, со скуки можно умереть повторно. Хотя… в забегаловках крутят Элвиса, а в кино, кроме любимых начальством «Семнадцати мгновений» есть «День Сурка», «Искатели», «Мальтийский сокол» и «Гарри Поттер». Больше, правда, ничего – в надежде, что хоть так мертвый народ не будет засиживаться. Но засиживается все равно, ведь это удобно – когда не надо ничего выбирать и можно уложить в дрейф собственную душу.
– Проклятые, – сказала Гонни, отрывая меня от мыслей.
– Не ругайся, – машинально осадил я, но по новому тяжелому взгляду запоздало сообразил: упс.
– Ты что, не слушал? – железным голосом спросила она. – Сам же просил кулстори.
– Э-э-э… – Похоже, я задумался слишком глубоко.
– Ангел мой… – примерно таким тоном обычно обещают оторвать уши и сделать из них патчи для глаз. Но поколебавшись, Гонни смилостивилась. Все-таки Лорда ждем, а он не любит насилие. Никак, не зря сам разгуливает в обличье красивого хиппи. – Я тебе тут рассказываю про потрясающего парня, которого встретила пару веков назад. Представь себе, капитан дальнего плавания! Очень дальнего. Глаза красивые-красивые, плечи… – Она размахала руками что-то очень солидное. – Только вот. Проклятый из-за одного поступка. Помотался немного в Городе, но вскоре оказалось, что дальше ему пути нет и сам он ничего решать не может, вот и отправили его обратно на Землю. В надежде на какие-то новые обстоятельства.
– Угу, – вздохнул я. Многие «потрясающие» (по мнению Гонерильи) парни – как правило, пираты, ковбои, гангстеры или чокнутые ученые – заканчивали так, и никакие «обстоятельства» не давали им дорожку в рай. – Земля пухом. Вода. Или что там?
– Сволочь, – беззлобно бросила Гонерилья и лягнула меня каблуком. – А по мне, так это неправильно. Он был неплохим человеком. Он…
Я с хлюпаньем втянул в себя остатки кофе и последние зефирки. Теперь Гонни скривилась, закатила глаза, но призвать меня к приличиям не успела. А сам я не успел и причесаться: теплый ветерок растрепал начес еще безбожнее. Стакан в руке превратился в саженец оливы, который, стоило мне его выронить, шустренько пустил корни прямо в камнях нашего унылого плато. Последняя зефирка застряла в горле, я закашлялся.
– Ага, – бархатно пропело что-то в воздухе. – Вы-то мне и нужны.
Не считая зеленых насаждений и обогрева, Лорд как всегда появился без помпы – ни голубей, ни вспышек, просто тихо нарисовался рядом и хлопнул меня по спине. Выглядел он буднично: длинные русые волосы, щетина, странным образом делающая свежее лицо еще моложе, потрепанные джинсы и запыленные кроссовки в самый раз для ежеутренних пробежек. Может, он и бегает по облакам и астероидам, кто знает. Загадочная личность этот сын Большого Босса, один прищуренный взгляд серо-голубых глаз чего стоит. «Знаю, что облажался, но прощу». Никто больше, даже сам Босс не умеет так смотреть.
– Мой Лорд, – предсказуемо выдохнула Гонни, хорошо хоть ниц не пала, но с камня подорвалась. И покраснела, и расцвела, и разве что ладошки к щечкам не прижала.
– Не «мой», а наш, – хмыкнул я. В этот раз меня не лягнули, при Лорде можно было всерьез решить, что у меня самая милая и покладистая коллега на свете. Вот что краш животворящий делает. – Ну… привет, что ли? Чем обязаны?
Лорд сложил пальцы шпилем и прошелся вдоль той россыпи камней, которая служила нам стульями, столами и всем, что есть в приличных земных офисах. Не то чтобы нас что-то не устраивало, нет: так у всех. Бумаги заполнять не надо: одна вспышка звезды, несколько реплик, вежливое указание в нужную сторону – и работа сделана, следующий! Время тянется не хуже фунчозы, так что авралов и очередей тоже не бывает, даже когда люди вдруг умирают массово… в общем, если Лорд вдруг пришел просто с инспекцией и сейчас спросит, всем ли мы довольны, буду кивать. Так я решил, но он спросил другое:
– Войны… революции… рождения уникальных людей… идут?
– В штатном режиме, – заученно повторила Гонерилья, не сводя с него глаз голодной кошки.
– Хорошо. – Он поднял голову к мигающей надписи. Вздохнул, чинить почему-то не стал, хотя мог бы, и снова повернулся к нам. – Лиловый… плохо. Но это ненадолго. Я с новостью, мои дорогие Гонерилья и Рубироуз, – он назвал нас полными именами, да еще так проникновенно и мягко, что я окончательно понял: влип капитально, и никакой кофе с зефирками этот стресс не снимет. – Завтра у вас снова стартуют «добавочные поколения». Соответственно, будут сюрпризы. – То ли мы ментально совпали, то ли он и прежде был тут невидимый и за нами следил, но он кривовато, хотя и по-прежнему солнечно усмехнулся. – Ведьмы… динозавры… пришельцы… что вы там еще любите?
2
Неплохо, я даже запускал петицию для переименования. Не особо поддержали, увы. –