Впрочем, сейчас это особого значения не имело.
Все, чего я хотел, это по максимуму потянуть время, дождаться наставника, который уж точно смог бы меня отсюда вызволить. Поэтому я усиленно придирался, спрашивал, демонстративно морщил лоб, уточнял по сто раз одно и то же… Пока раскрасневшийся от злости Лари наконец не дошел до последнего абзаца и не поднялся рывком из-за стола.
— Все! Хватит этого фарса! Живо за мной… лэн! Специально для вас мы выделили особое место жительства! Гарантирую, вам понравится.
Я пожал плечами и, поднявшись на ноги, преспокойно вышел в коридор.
В камеру так в камеру. Что я, карцера раньше не видел?
— Добро пожаловать, лэн, — процедил Лари, спустившись вместе со мной в подвал и отперев дверь, за которой находилась камера временного заключения. — Устраивайтесь поудобнее.
Я зашел внутрь. Дождался, пока тхаэр покажет мне место для пребывания на ближайшие двенадцать рэйнов и хмыкнул.
А камера-то пользуется спросом…
При виде меня сидящие внутри уголовники оживились и предвкушающе заухмылялись. Все время, пока Лари отпирал решетку, они обменивались смешками и демонстративно изучали мою спортивную форму. Мол, чистенькая, беленькая, прямо-таки цветочек в гости пожаловал…
— Наслаждайтесь приятным обществом, — с нехорошей усмешкой сказал напоследок Лари, когда я шагнул внутрь. После чего захлопнул решетку, запер ее на замок и, посвистывая, ушел, грохнув напоследок дверью.
Я оглядел недвусмысленно окруживших меня мужиков.
Крепкие, битые жизнью, определенно не законопослушные граждане, которые явственно обрадовались при виде свежего мяса. Полтора десятка жутких рыл в наколках, с поломанными носами, рваными ушами и хорошо набитыми кулаками.
Прекрасная компания.
Ну, Лари, спасибо тебе от души.
«Эмма, как тут обстоят дела с видеонаблюдением?» — поинтересовался я, выделив среди собравшихся наиболее опасных субъектов.
«Оба устройства, которые освещают эту часть участка, отключены. Посторонних технических и маготехнических устройств на присутствующих здесь субъектах не обнаружено».
«Отлично», — усмехнулся я. После чего взглянул на неспешно подходящих уголовников и спокойно бросил:
— Вечер в камеру, лаиры. Кто тут у вас за главного?
[1] Нецензурная брань.
Глава 7
Лэн Ноэм Даорн беспокоился.
Каких-то полтора рэйна назад, когда ему на браслет поступил вызов от ученика, он поначалу даже не понял, почему Адрэа не обошелся простой запиской, а прикрепил к письму целый видеофайл. Однако когда информация все-таки прогрузилась, и он своими глазами увидел, что буквально мэн назад произошло в снятом им номере, у мастера на мгновение потемнело в глазах.
Когда-то давно, после тяжелого ранения, его жизнь в одночасье перевернулась с ног на голову. Всего одна неудачная встреча с дайном, и вот он уже не боец, а калека с двумя обрубками вместо ног и наполовину истощившимся даром. Открыть глаза, встать, в очередной раз перебравшись с постели на коляску… тогда это стало для него каждодневным ритуалом. Но намного сложнее оказалось не подтаскивать к себе горшок, когда надо было сходить по нужде, и не скрипеть зубами каждый раз, когда смотришь на безобразные обрубки, а смириться с мерзкой, но до тошноты настойчивой мыслью, что иного уже не будет.
Одно время ему и вовсе начало казаться, что выхода нет, но друзья и сослуживцы не бросили, вытащили, помогли найти хороших целителей и снова встать на ноги. А потом в его жизни и учитель появился, который наглядно доказал, что даже в такой жизни все не безнадежно.
Правда, семью он даже после возвращения на службу так и не завел. Семья, дети… не с его увечьем, как сказали целители, когда устанавливали протезы. В том смысле, что жениться он еще мог, а вот детей завести уже нет, хотя и без этого ему оказалось чрезвычайно трудно вернуться к обычной жизни. Трудно, однако все же не невозможно. При этом если учитель и кханто подарили ему новую цель, то настоящий смысл он, как ни странно, обрел не в них, а в учениках…
Да. Каких-то восемь лет назад у него было сразу двое несовершеннолетних воспитанников. Его первые птенцы, будущие мастера, талантливые мальчишки, которых он нашел и сам выбрал, когда добрался до звания мастера и стал преподавать в Первой тэрнийской военно-магической академии.
Он многое связывал с этими ребятами. Именно они раскрасили его черно-белую жизнь новыми красками. Помогли по-настоящему ожить, расправить плечи и с надеждой взглянуть в будущее… Парни готовились к своим первым в жизни, чрезвычайно важным турнирам. У них глаза горели от восторга. А потом один из них внезапно угодил под колеса накачавшегося до полной невменяемости наркотиками личаха. Тогда как второго буквально через месяц зарезали в темном переулке.