– Это – праздник плодородия. Столб олицетворяет стоящий мужской фаллос, который оплодотворяет женщину так же, как солнце – землю.
– Какой «фаллос»? Член? – не поняла Веточка.
– Конечно, дурочка, – поддразнила её Конфетка.
– Кого это ты назвала «дурочкой», овца? – огрызнулась Веточка.
– Ну, хватит! – одёрнул их Требор. Девочки хоть и надулись, но перестали препираться, потому что соперничество было запрещено.
Начался пир, и тут девочки сообразили, что они единственные, кто не принес еду. Но Требор успокоил их, сказав, что всё в порядке, и он внёс вклад за их семейство. И снова было отмечено объединяющее их слово.
– Что Вы внесли? – спросила Веточка, вспомнив, что в хижине из еды ничего не было приготовлено.
– Ну, после того, как Эрик получил свою половину, от денег Сида Коэна всё ещё оставалось около ста тысяч долларов, так что я отдал половину общине, – пояснил Требор.
– Пятьдесят тысяч наших денег! – охнула Конфетка. Поняв, что она только что сказала, она поправилась, – Я имела в виду Ваших денег. – Требор усмехнулся с таким тёплым выражением, каким он до сих пор не одаривал девочек, и сказал: – Да, это были наши деньги, но теперь мы не будем тратиться в течение долгого времени.
– Я думаю, ведь тут их и негде потратить, – отметила Веточка.
– Ну, можно всегда послать деньги с кем-нибудь, кто едет в договорной город.
– Договорной город?
– Да. По законам ЗОГа торговать с Землей Родичей запрещено, но на практике человеческую природу и жадность не изменишь. На границе Земли Родичей есть города, где за наличные деньги можно купить всё, что угодно. Мы называем их договорными городами.
На празднике был в изобилии самодельный напиток, который, как узнали девочки, назывался медовухой. Требор объяснил, что он изготовлен из забродившего меда. После еды они взяли с собой кружки с медовухой, когда толпа примерно из трёхсот человек разбилась на несколько групп за исключением музыкантов и людей, собравшихся вокруг большого возвышения.
– Ну, давайте потанцуем. – Требор легонько подтолкнул девочек в спину. Он впервые прикоснулся к ним, и они почувствовали собственнический характер этого жеста.
Танец начался с группы любителей, жаждущих показать свое мастерство. У девочек юбки до колена позволяли видеть гибкие обнажённые ноги, когда они подпрыгивали и дефилировали по знаку ведущего танца. Пока они наблюдали за танцем, Требор заметил молодого человека по имени Рагнар, которому вчера исполнилось семнадцать лет.
– Извините, я на минутку, – предупредил он девушек и отошел поговорить с Рагнаром.
Девочки видели, как Требор серьезно побеседовал с Рагнаром, а затем возвратился в сопровождении этого молодого человека.
– Сейчас будет танец новичков, и Рагнар согласился быть партнером одной из вас, хорошо? – Естественно, они согласились, но тут же все встали перед выбором, как разбиться на пары. Рагнар, с учтивостью, которая не вязалась с его молодостью, начал уверять, что не может выбрать одну из двух таких красивых девушек.
– Боюсь, это покажется немного грубоватым, но я предлагаю бросить монетку, – решил проблему Требор. – Если орёл, ты получаешь Конфетку, а если решка, то Веточку. – Выпала решка.
Веточка подумала про себя, «а ведь эта сучка Конфетка может приручить Требора». Но потом она услышала, как Требор сказал: «Прекрасно, мы можем меняться партнерами в каждом танце». «А он не заводит любимиц», – подумала про себя Конфетка.
Требор редко встречал женщин, которые не могли быстро научиться танцу, и его новые подруги не были исключением. Кроме того, как и почти все женщины, они не могли устоять перед наслаждением музыкой и движением.
Вечер пролетел как несколько минут.
– Было очень здорово, – признала Веточка, когда они возвращались к своей хижине, сделав ударение на прошедшем времени, удивившем даже её самое.
– Конечно, разве нет? – поддержала её Конфетка.
– Вы обе прекрасно выглядели, – запоздало сделал им комплимент Требор, – и более привлекательно, чем когда-нибудь вас видел Сид.
Девочки подумали про себя: странно, что он так говорит, ведь он видел нас, когда мы выступали совершенно голыми.
Дома действие адреналина от танцев постепенно прошло, и девочки почувствовали мертвецкую усталость. Они были на ногах с рассвета, что было для них совершенно ново. Потом добавилось телесное утомление от «посещения магазина», перестановки мебели, и, наконец, праздника.