И всё же мысли Требора в наибольшей степени были сосредоточены на космосе. Мысли Веточки витали в другом месте. Какой странный мужчина, подумала она в сотый раз, такой сильный, суровый и безжалостный, и одновременно нежный и умный. Да, и желанный. Она чувствовала руку Конфетки рядом со своей рукой там, где они обхватили талию Требора. Можно ли быть счастливой, деля этого мужчину с другой? Нет, сказала себе Веточка, я должна бежать из Земли Родичей. Мысли Конфетки были примерно такими же.
Требор разрушил чары: – Да, рабочие дни начинаются рано. Я предлагаю идти домой.
Перегородка в хижине, делящая заднюю половину их жилья на отдельные спальни, ещё не была достроена. И скоро все трое думали каждый о своем, лёжа в отдельных кроватях на расстоянии вытянутой руки.
– Требор? – Это Веточка позвала его по имени. – Можно мне задать Вам вопрос?
– Почему нет?
– Обещаете не сердиться?
– Нет, – ответил он, – я, наверное, потеряю самообладание. – Но его замечание было явно шутливым.
– Я серьёзно, – настаивала Веточка.
– Хорошо, хорошо, обещаю.
– Женщины здесь не ревнуют, когда у их мужа больше одной жены, я имею в виду «подруги»?
– Почему они должны ревновать?
И Веточка, и Конфетка нашли его ответ разочаровывающим. Конфетка тоже вставила вопрос: – Разве Вы не верите в любовь?
Требор ответил: – Когда у тебя появится второй ребёнок, разве ты будешь меньше любить первого?
– Ну, я должна над этим подумать, – ответила Конфетка.
Веточка была более конкретной.
– Парни спят с двумя или тремя подругами одновременно?
– Боже, женщина, я же вотанист. Как я могу знать? – Снова в его голосе послышался поощряющий юмор.
– А какое отношение к этому у вотаниста?
– Вотанист считает, что не его дело, чем другие занимаются в своих собственных домах.
– Мне это нравится, – сказала Конфетка.
Веточка продолжала настаивать.
– Хорошо, тогда, раз Вы обещали не сердиться, какой секс Вам нравится?
– Хорошо. Да-а-а, тяжёлый вопрос. Позволь мне подумать минутку. – После напряженного размышления он сформулировал такой ответ: – Я полагаю, что есть время для всякого секса, иногда романтичного, иногда дикого, иногда нежного, иногда немного фантастичного. Чтобы это волновало.
– Мне это нравится, – повторила Конфетка.
– Так, что же Вы тянете с нами? – продолжила Веточка. – Разве мы не возбуждаем Вас?
– Ты думаешь уже время? – Требор имел обыкновение отвечать на вопрос вопросом, что сбивало с толку.
– Время? Как можно это знать?
– Ты знаешь, на мгновение, на вершине горы под звёздами сегодня вечером, я думал, что у нас там что-то началось. У меня было такое чувство – ну, если вы не знаете, это – пустая трата слов. Когда придёт день, и объединятся желание и любовь, я надеюсь, мы всё поймем. Теперь, чёрт возьми, давайте спать.
Сон долго не шёл к Веточке и Конфетке. Их мысли улетели назад к тем невинным дням, когда у них, подростков, любовь и страсть действительно соединялись в девичьих мечтаниях. Задолго до того, как наркотики, лёгкий секс, пьянки и ночная жизнь сделали из них женщин, умудренных жизненным опытом. Что же было реальностью – Земля Родичей, или то, что её обитатели называли ЗОГом? Действительно ли Требор был жестоким убийцей и похитителем или воплощённой девичьей мечтой? Наконец они уснули беспокойным сном.
Основная часть хижины Эрика была закончена на закате следующего дня. По просьбе Требора к обеду девочки приготовили для работников угощение, чтобы отметить это событие. Даже по их относительно равнодушному восприятию бескорыстность и дух товарищества Родичей были удивительны. Эрик со смущённой улыбкой выносил непрерывные грубые шуточки о сексуальных приключениях, которыми он наверняка будет наслаждаться в своем новом доме.
– Они похожи на компанию больших детей, правда? – размышляла вслух Веточка, обращаясь к Конфетке.
– Да, иногда, но в другое время они чертовски серьёзны и опасны.
– Романтичные дураки? – подумала вслух Веточка.
– Я считаю так, но точно нового сорта, ты понимаешь, что я имею в виду? – Конфетка немного блеснула философией.
Они хотели провести большую часть дня, читая предложенные им книги и приготовить вопросы к вечеру. Вместо этого развернулись события, которые привели к очень болезненному уроку для подруг Требора.