Она победила, но, увы, не сразу.
Протест на приговор был принесен действительно быстро — уже через несколько дней. Его подписал первый заместитель председателя Верховного суда РСФСР. В протесте предлагалось направить дело на новое рассмотрение в ином составе судей, чтобы тщательно выяснить все обстоятельства, приведшие к конфликтной ситуации. Вскоре протест был удовлетворен, и дело снова поступило в народный суд.
Оправдательный приговор у меня не вызывал сомнений, но, оказалось, я не предвидел силы сопротивления, на которое способны те, для кого оправдание санитарного врача, снятие с нее облыжных обвинений было бы крушением личной карьеры.
Новые судьи вынесли тот же обвинительный приговор, что и их предшественники. Кассационная жалоба была отклонена. В дело вмешалась прокуратура республики, но тоже пока безуспешно: протест заместителя прокурора РСФСР Н. С. Трубина президиум областного суда оставил без удовлетворения.
А читатели продолжали атаковать редакцию все новыми и новыми письмами: что с Грищенко? Как она себя чувствует? Где работает? Реабилитирована ли? Чем ей можно помочь?
Редколлегия приняла решение держать читателей в курсе всех движений этого дела. О новом приговоре суда, о результатах рассмотрения очередных протестов и жалоб газета сообщала подробно, но без каких-либо комментариев. Этим не только удовлетворялся законный читательский интерес. То был еще и наглядный урок — убедительное свидетельство пользы гласности, могучей силы принципиального и справедливого общественного мнения. Все действия суда и прокуратуры оказались под контролем читательской аудитории. Двери судебных залов были распахнуты: за ходом разбирательства, за поединком позиций, за противоборством доводов и улик следили миллионы людей. Одновременно газета сообщила о наказании, которому подверглись Корнеев, Царев и иные разоблаченные расхитители, о мерах, принятых к «законнику» Ельцову, к медику Зотовой…
Третий протест был снова внесен заместителем прокурора республики Николаем Семеновичем Трубиным. Теперь уже дело вышло из-под местного влияния, оградиться от которого судьям, хотя бы психологически, видимо, не очень-то просто. На этот раз протест рассматривала коллегия по уголовным делам Верховного суда России. Три члена коллегии — И. Н. Карасев, В. М. Лизунов и М. В. Нестеркин — без труда разобрались в подводных течениях несложной (юридически!) ситуации и вынесли постановление, которого давно ждали все, кроме тех, кто сам же себя замарал: дело против Грищенко было полностью прекращено за отсутствием в ее действиях состава преступления.
Не виновна! То, в чем не было у меня и раньше никакого сомнения, теперь стало юридическим фактом, установленным, доказанным, подтвержденным документально. Верховный суд не только возвратил Грищенко свободу и доброе имя, не только защитил ее честь и достоинство, он создал правовую основу для того, чтобы она вернулась на комбинат — к своей любимой работе.
И она вернулась.
Вешние воды
Самые сильные морозы уже отошли, потом была короткая оттепель, а там снова похолодало, но не очень — просто чтобы почувствовать, что зима — это зима. Снег хрустел под ногами, искрился на солнце, девчонки, собравшись на крыльце совхозной конторы, беззаботно смеялись и все всматривались куда-то, — я не понял куда, вроде бы в поле, где не было ничего. Решительно ничего, только темная стена леса вдали и лыжня, ведшая к замерзшей реке.
Построек было немного: сельсовет, контора, магазин, несколько щитовых домиков без видимых признаков жизни и великолепное, современное, совсем городское здание Дома культуры — оттуда, когда смолкал девичий смех и наступала короткая тишина, доносились замиравшие на морозе звуки рояля. Потом протарахтел трактор, заглушив и рояль, и смешки, — вспарывая снежную целину, срезал дорогу, потащив к видневшимся неподалеку скотным дворам глыбы промерзлой соломы.
Я стоял у стенда и, жмурясь от солнца, читал совхозные обязательства на годы минувшие и годы грядущие. Обязательства были высокими, даже очень высокими, торжественно и гордо заявляли они о себе огромными красными цифрами на светло-зеленом фоне. Абсолютные показатели впечатляли не слишком, поскольку я не мог зримо представить, что конкретно за ними стоит, но ясность вносили проценты: сдача мяса и молока в семьдесят восьмом году по сравнению с предыдущим поднималась в совхозе «Большевик» Кольчугинского района Владимирской области на столько-то процентов, в семьдесят девятом — еще на столько-то и в восьмидесятом продолжала расти.