— Не надо целовать уши Банни, дорогой, это нечистоплотно... И не надо так сильно стискивать Эльвиру, ей страшно...
А ему хотелось осыпать поцелуями розовые мальвы, распускавшие в июльском небе свой шелк.
— Мальвы - это женщины, мама Гарриетт? - Женщины?..
Она удивилась, но затем подумала, что, наверное, ребенок мысленно связывает их с феями. Продолжая собирать смородину и складывая ее в голубую фаянсовую миску, бедная старая мышь погрустнела: скоро за мальчиком приедут Чарльз и Маргарет. Даже если через три года он вернется, - они уже выбрали Винчестерский интернат, - к тому времени ее не будет в живых.
«...Очень красивый ребенок. Я уже обучаю его грамоте, ведь если он любит истории, то, навер-няка, полюбит и читать. Правда, учится он с трудом, наверное, чуть-чуть ленится. Он совершенно беззлобен, и я даже рискну утверждать, что никогда не встречала столь щедрого ребенка его возраста. Он постоянно все раздаривает: свои конфеты, картинки, игрушки, и когда мы вчера повстречали босого нищего малыша, раджа муда Вайнер захотел непременно подарить ему свои самые красивые ботинки с золотистым отливом...»
Рани с улыбкой читала письмо, когда дверь приоткрыл Гарри:
— Можно?.. У меня есть новость, которая позабавит мою дорогую сестру. В свои шестьдесят семь баронесса Анджела Бердетт-Кауттс вышла замуж, что для Матери Англиканской церкви весьма неплохо.
И затем, когда они вдоволь насмеялись:
— Если у меня родится сын, можно, мы с Чарльзом назовем его твоим именем?
В конце 1879 года появился на свет Гарри Кеппел Брук.
«Его высочество Раджа планирует открыть музей, посвященный всем наиболее интересным породам нашей страны, и с этой целью правительство воздвигнет в Кучинге соответствующее строение...» - Писала в своей передовице «Саравак Газетт», экземпляр которой продавец прессы мистер Вонг красными гвоздиками прибил у двери.
На второго раджу неизгладимое впечатление произвели визит сэра Альфреда Рассела Уоллеса и давние разговоры в «санатории» Джеймса. Офицерам дальних гарнизонов велели использовать свои долгие ночные бдения для наблюдений за животными и даже их сбора в тропических лесах, Впрочем, музей был основан лишь восемь лет спустя и состоял не из зоологических коллекций, а из образцов туземного оружия.
Кроме земледелия или градостроительства, Белого раджу интересовало также национальное образование, и в начале 80-х в Кучинге появилась малайская, китайская и даже англиканская школа, хотя спасение от врагов заботило Чарльза гораздо больше, нежели вечное спасение. Особенное место в его образовательной программе отводилось даякам, ведь форсировать события нельзя было и здесь, чтобы не разрушить незаменимые ценности. Поэтому «просвещенный деспот» отверг противоречившую нормам местного адата идею женского образования: даякская женщина должна была оставаться в лесу, так как пребывание в Кучинге могло лишь ее унизить и развратить.
Если Джеймс был красивым деревом с колышущейся верхушкой, то Чарльза можно сравнить со скалой. Скала богата солями и минералами, но она тяжеловесна.
— Перестаньте объедаться, как скоты, и ваши животы не будут так расти. Никакого жеманства, понятно?.. И стойте всегда прямо - это укрепляет внутренние органы.
Безобразно объевшийся в обед одним бананом и чашкой чая мистер Скотт на пару секунд перестал скрипеть пером и поднял на раджу горестный взгляд. Когда сэр Чарльз Брук закрыл за собой дверь, по канцелярии пронесся вздох облегчения.
— Что он о себе возомнил? Принимает нас за лопающих сласти мальчишек?
— Нет, Скотт, гораздо хуже... Он считает нас ужасными жуирами, свиньями из Эпикурова стада, сынами великой вавилонской блудницы. А это непростительно, ибо стоит денег!..
— Что ж, тогда проучу его и съем еще один банан...
Зная, как все осуждают его скаредность, раджа высоко ценил единственного человека из своего окружения, способного поддержать эту страсть к худобе, - рыжего нормандца с крошечными серыми глазками, камердинера Лекока: тот вылечил фокстерьера Чарльза от болезни Карре, и ему не было равных в уходе за гардеробом.
— Обтрепанный край обрезать, чуть подхватить ниткой, закрасить сверху чернилами - и будет как новенькое...
Чарльз ликовал: как ловок этот Лекок! Не чета ужасным холуям, которые сговариваются с продавцами белья, снюхиваются с портными, торгуются с обувщиками и прочим жульем с Олд-Бонд-стрит. Превосходный Лекок...
Помимо недорого обходившейся страсти к французской литературе и ни гроша не стоившей страсти к «Риголетто», Белый раджа питал глубоко противоречившую его скупости слабость к лошадям. Он никогда не предавался ей в ущерб раджу, но, экономя на хлебе, соли, чернилах и свечах, содержал охотничьих лошадей и девонских пони. В Кучинге все знали трех великолепных англоарабских скакунов - всегда оседлываемых Конолли Соль, Перца и Горчицу, для которых ввозили австралийский овес. Со своими офицерами, безупречными наездниками и по большей части уроженцами Девоншира, раджа очень любил играть в поло. Вначале использовались пони с Сулу, а затем все перешли на индийские или австралийские породы. Официально зарегистрированные с 1890 года Саравакские бега на самом деле были гораздо старше, и еще в 1881 году прямой, как метла, Чарльз завоевал кубок в весьма впечатляющем close finish. Но, выяснив, что соперники нарочно сдерживали своих лошадей, он больше никогда не участвовал в скачках. Его глубоко оскорбило такое поведение - на его взгляд, недостойное честных спортсменов. Свои исключительные права он отстаивал в совсем иных областях.