Возмущенная этим, Жанна отвела глаза в сторону и погладила Голди, утешая ее, как женщина женщину. Первоначально владевшее ею отвращение уступило место сочувствию и восхищению при виде того, как крупные мышцы лошади раздулись, а затем сжались. Внезапно Голди вскочила со своей подстилки из сена, громко заржала... и жеребенок появился на свет.
— Ой, какой симпатичный! — закричала Жанна, увидев темного, мокрого новорожденного. — Это мальчик или девочка?
Сет выхватил из кучи тряпок, принесенных из кладовки, чистое полотенце и стер им пену и слюну с морды Голди.
— Девочка, — улыбнулся он Жанне, но посмотрел вниз, и улыбка мгновенно сползла с его лица.
— Все в порядке? — спросила Жанна, почуяв недоброе.
— Навряд ли.
— А что такое?
— При прохождении канала жеребенок свернул себе шею.
— Ну и что же?
— Если нам не удастся ее вправить, он умрет, — с самым мрачным видом сообщил Сет.
— Как же ее вправить? — взволнованно сглотнула Жанна. Она не смогла бы сказать, в какой именно момент перестала быть сторонней наблюдательницей и начала себя чувствовать равноправной участницей события.
Новорожденная лежала на боку, странно скривив голову. На задней стороне шеи выделялась опухоль, шевелившаяся, когда она с трудом ловила ртом воздух.
— Не знаю, но, пока суд, да дело, надо дать Голди познакомиться с ее дочкой.
Кобыла повернула голову так, чтобы как можно лучше разглядеть своего жеребенка, а затем принялась облизывать новорожденную. Спустя несколько минут, Сет осторожно оттянул ее в сторону и отвел в соседнее стойло. Голди протестующе заржала.
— Ума не приложу, что делать в подобных случаях. Никогда не приходилось сталкиваться с таким. Может, Хосе знает? Сходите-ка за ним, хорошо?
Жанна немедленно вскочила на ноги, и уже на ходу ее осенило.
— Если все дело в шее, так почему бы не вправить ее?
— Если бы я знал — как! — усмехнулся Сет.
— Одно время я встречалась с мануальным терапевтом, — сообщила Жанна, задумчиво потирая подбородок. — Это хирург, занимающийся травмами позвоночника.
— А мой двоюродный дедушка был женат на страстной любительнице балета, что из того? — возмущенно закатил глаза Сет.
— А то, что мануальщик может нам помочь.
— Вы так считаете? — уже совсем иным тоном спросил оторопевший от удивления Сет.
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
— Да, я уверена.
— Против этой идеи имеются два возражения. — Для вящей убедительности Сет потряс перед ее носом двумя пальцами. — Первое — идея безумна сама по себе. Второе — ближайший врач находится в часе езды отсюда. А третье...
— Вы же сказали, что у вас два возражения!
— А третье — идея из разряда ваших безумных планов, вроде намерения взяться за совершенно не подходящую вам работу, и не менее безумных высказываний!
— Безумных планов я никогда не строила. — Жанна с вызовом скрестила руки на груди. — Признаю, они порой бывают продуманы не до конца, но...
— Я остаюсь при своем мнении.
Тут на Жанну снизошло просветление — она вдруг поняла истинную причину нежелания Сета обращаться к специалисту.
— Наверно, соседи, узнав, что вы лечите лошадей у мануального терапевта, на заседании ассоциации скотоводов высмеют вас?
Сет не ответил, но и лицо его, и поза выражали крайнее расстройство.
— Если вы не сходите за Хосе, придется мне за ним сбегать.
Дверь сарая мягко скрипнула на петлях.
— В этом нет нужды. Я здесь.
Коренастый Хосе степенно приблизился к ним, окинул взглядом жеребенка, присел на корточки и какое-то время внимательно его рассматривал. Затем с огорчением покачал головой:
— Плохо дело, мучачо.
— Я и сам знаю, что плохо, — ответил Сет с озабоченным видом. — Ты не сможешь помочь?
— Нет. Видал я, конечно, жеребят с вывихом шеи, но не с таким же! Я ей скорее наврежу, чем помогу.
— У меня есть предложение, — смело вступила в разговор Жанна, стараясь не обращать внимания на презрительную мину Сета, и снова высказала свое предложение.
Хосе кивнул в знак согласия, и Сет недоуменно хмыкнул.
— Неужто ты думаешь, что это поможет?
— А почему бы и нет? — ответил Хосе, заслужив этим вечную благодарность Жанны.
— По крайней мере, следует попытаться. Все же это лучше, чем сложа руки наблюдать за страданиями несчастной малютки, — сказала Жанна, глядя, как жеребенок выпучил от страха глаза. За их спинами продолжала тревожно ржать, разлученная со своим детищем, Голди.
Сет возмущенно взмахнул руками.
— Прекрасно! Я не спорю — что-то необходимо предпринять, но до города больше часа езды, а там окажется, что на сегодня прием закончен, на кабинете — замок.
— Вы знаете миссис Берк? — осведомился Хосе, в задумчивости потирая заросший щетиной подбородок.
— Конечно, они с мужем поселились здесь пару лет назад, выйдя на пенсию. Прошлым летом я встретился с ними на пикнике.
— Говорят, что у себя, в Таксоне, она была мануальным терапевтом.
— Значит, она нам поможет?
Жанна просительно положила ладонь на руку Сета.
Тот задумался, и Жанна его не торопила, понимая, что давить на него не следует. Больше всего она боялась, что он откажется, но, когда жеребенок снова с трудом, задыхаясь, вобрал в себя воздух, Сет кивнул:
— Хорошо, Хосе, позвони миссис Берк по телефону и скажи, что мы едем к ней.
Жанна едва не закричала от радости. Она победила! Сет принес из кладовки одеяло и завернул в него жеребенка. Подняв его на руки и направляясь к двери, он бросил Жанне:
— Поскольку это была ваша идея, можете, если хотите, поехать со мной.
— Конечно, хочу! — Жанна потрепала встревоженную кобылу по холке. — Не бойся, мы доставим твою дочурку назад в целости и сохранности, — прошептала она и вслед за Сетом выбежала в темный двор.
Вскочив в грузовик, она протянула руки, и Сет положил на них жеребенка.
— Не забудьте только, что голову надо все время поддерживать.
Жанна невольно улыбнулась, можно было подумать, что он доверяет ее заботам не жеребенка, а новорожденное дитя. Но какой он, все же, молодец! Хоть сама идея и кажется ему несбыточной, не стоящей и выеденного яйца, он все же согласился попытать счастья. Сет занял свое место за рулем, и через считанные секунды они выехали со двора.
Вскоре машина уже катила по дороге, представлявшей собой, по сути дела, расхлябанный проселок, и тут Жанне пришлось туго: напуганная шумом мотора и тряской на ухабистой дороге, лошадка то и дело тянула головку кверху, а Жанна мягким нажимом руки старалась вернуть ее в первоначальное положение. Дальше — больше, малышка стала лягаться длинными худыми ножками, ударяя ими в борта машины. Опасаясь, как бы она не поранилась, Жанна изо всех сил удерживала мелькающие в воздухе маленькие копытца, но все напрасно: стоило ей ухватиться за одно, как тут же взвивалось другое.
— Ох! — не выдержала она, когда испуганная пациентка, в очередной раз, подняв голову, ударила Жанну в подбородок. — Это все равно, что пытаться засунуть толстую актрису в тесный корсет: только затолкнешь одну часть ее телес внутрь, другая вылезает наружу.
Сет удивленно хмыкнул и взглянул на стройный силуэт, отражавшийся в зеркале заднего вида.
— Вам-то откуда это известно?
— Как-то летом я работала в съемочной группе, помогала костюмерше, — объяснила Жанна, но тут же прикусила язык.
Не слишком ли она разболталась? Ведь в этих съемках участвовала ее мать.
— Ну и как? Познакомились с какими-нибудь кинозвездами?
Жанна беспокойно заерзала на месте. Лучше бы она держала язык за зубами!
— Не-ет! Знаменитостей там тогда почти не было. Да и сейчас эти артисты не прославились.
Если не считать ее матери.
Малышка выкинула новый фортель, и Жанна стала ее успокаивать, ожидая новых вопросов и моля Бога, чтобы ей не пришлось снова лгать. К счастью, Сет вместо этого предложил:
— Может, пересядете ко мне в кабину? Тогда я одной рукой буду править, а второй — придерживать ей голову. А вы сосредоточитесь целиком и полностью на ногах.
Оценив это предложение по достоинству, Жанна перебралась в кабину, где оказалась бедром к бедру с Сетом. Он положил руку жеребенку на шею и обхватил часть головы. И вот чудо — новорожденная сразу затихла, почувствовав себя в верных руках. Жанна с удвоенным уважением взглянула на Сета. Заметив это, он улыбнулся.
— Не смотрите на меня так, словно стали свидетельницей превращения чудовища в волшебника.
— Мне просто кажется, что у вас какой-то особенный подход.
— Вернее сказать, многолетний опыт.
И Жанне вдруг показалось, что кабина стала меньше, теплее, уютнее... Его мускулистая рука прижималась к ее плечу с твердостью каменной стены. Вот так прижаться бы на всю жизнь и успокоиться, как это было с жеребенком. При этой мысли ей захотелось отодвинуться от Сета как можно дальше, но из-за несчастной лошадки она не могла даже пошевелиться.
Сердце почему-то ускорило свой ритм, Жанне казалось, что его шумное биение заглушает звуки прерывистого дыхания жеребенка. Странно: чем вызвана подобная реакция, совершенно неуместная и несвоевременная? Неужели же она не так уж безразлична ко всему мужскому полу, как ей бы хотелось? А может, не ко всему мужскому полу, а именно к этому мужчине? Жанна отняла руку от жеребенка и стала тереть себе глаза, стараясь избавиться от наваждения. Может быть, она чрезмерно переутомилась? Поймав на себе внимательный взор Сета, она водворила руку на место.
Через несколько минут они въехали во двор маленького чистого домика, стоявшего близ дороги. Одновременно со скрипом тормозов над входной дверью зажегся свет, и на крыльцо вышли мужчина и женщина. Сет внес на руках завернутого в простыню жеребенка, голову которого поддерживала Жанна.
— Добрый вечер, миссис Берк! — Сет кивнул ей и ее супругу. — Очень вам благодарен, что согласились нам помочь.
Надо отдать Сету должное, он ничем не дал понять, что считает эту идею безумной.
— Вынуждена признаться, подобный случай первый в моей практике, — сдержанно сказала миссис Берк, указывая на длинную широкую скамью. — Положите туда малышку.
— Вы сможете ей помочь? — спросила Жанна, в волнении переминавшаяся с ноги на ногу.
— Пока не знаю.
Отвернув простыню, миссис Берк обеими руками провела по шее жеребенка и почти моментально нащупала опухоль. Новорожденная рванулась и, наверняка, заржала бы, имей она такую возможность.
— Да, зажато дыхательное горло. Попробую устранить помеху.
С этими словами миссис Берк опустилась около скамьи на колени, нажала на шею лошадки и повернула ее голову. Несчастная издала какой-то слабый звук, пытаясь протестовать, но тут же замолкла и стала дышать равномернее. Из глаз ее, по-прежнему еще выпученных и вращающихся, исчез испуг.
Жанна с радостным удовлетворением вздохнула, а Сет хмыкнул — с удивлением и облегчением в одно и то же время. Только в этот миг она обнаружила, что изо всех сил вцепилась в руку Сета. Она выпустила его пальцы, да так поспешно, словно внезапно они оказались докрасна раскаленными, сама себе удивляясь — и с чего это вдруг она их захватила в кулак?
А он, видимо ничего не заметив, рассыпался в благодарностях перед миссис Берк, которая категорически отказалась от денег и вообще с юмором отнеслась к одержанной победе.
— Напишу в профессиональный журнал, — со смехом сообщила она. — Боюсь только, никто мне не поверит.
Жанна и Сет с легкой душой приехали домой. Жеребенка положили в денник к Голди, которая сначала обнюхала, а только затем облизала свою дочку. Немного погодя, на глазах у Жанны и Сета, та припала к материнским соскам.
— Какая она хорошенькая! — задумчиво проговорила Жанна.
Девушка стояла, положив руки на верхние перила стойла, а на них — голову. — Назовите эту девочку Силвер — Серебряная.
— Вот еще, Силвер! — презрительно фыркнул Сет. — Не иначе как вы насмотрелись старых кинофильмов.
— Насмотреться старых фильмов невозможно — сколько ни смотри, все будет мало, — поправила Жанна. — Да и имя замечательное.
Сет поднял обе руки вверх, как бы моля о пощаде.
— Будь по-вашему. Силвер так Силвер!
Жанна, удовлетворенная, снова уставилась на свою подопечную. Когда стало ясно, что она глотает безо всякого труда, Сет и Жанна пошли домой.
— Вынужден принести вам свои извинения, — начал Сет, когда они окунулись в приятную ночную прохладу.
— Принимаю их, — с торжествующей улыбкой ответила Жанна.
— Не вздумайте только вообразить, что все здешние проблемы можно решить с такой же легкостью.
— Разумеется. Но я уверена, что смогу решить их все, лишь бы они возникали не одновременно, а по одной.
— Здесь, Жанна, проблемы не выстраиваются в одну линейку в ожидании, когда наступит их черед. Большей частью они наваливаются разом.
— Ничего, справлюсь!
Он пристально взглянул на нее в тусклом свете скотного двора.
— Надеюсь, в вас говорит чувство уверенности в своих силах, а не опрометчивая самонадеянность.
— Поживем — увидим. Это все, что я могу сказать.
— Скорее всего, вы правы. — Сощурившись, он пристально взглянул на нее. — Но, должен признаться, вы меня удивили.
Тихо рассмеявшись, Жанна гордо вскинула голову.
— Неужели?
— Да-да. Чего только на вас сегодня ни обрушилось, вы все вынесли куда более стойко, чем я мог ожидать. Одно плохо...
Гордой улыбки Жанны как не бывало.
— ...что вы не умеете стряпать. — Жанна уже открыла рот, чтобы произнести заветные слова, но Сет поднял руку, не давая ей заговорить. — Знаю, знаю! Слышал уже не один раз. Вы можете научиться. Остается надеяться, что, пока суд да дело, мы тут не подохнем все от несварения желудка.
Вспыхнув, Жанна уперлась руками в бедра и повернулась к нему лицом.
— Вчера я разорвала помолвку, рассорилась с отцом и ушла из дому. Сегодня устроила одну женщину в больницу, вызволила нас с вами из заключения, забинтовала руку Эмми и сделала какой-никакой, но все же ужин на семь человек. Не говоря уже о том, что помогала спасти новорожденного жеребенка.
Замолчав, она заметила, что на лице Сета появилось неподдельное восхищение.
— Одним словом, вы твердо решили доказать, на что способны?
— Можно и так выразиться.
Почувствовав невероятную усталость, Жанна провела рукой по глазам.
Губы Сета дрогнули.
— Следующим вашим испытанием будет, полагаю, дойка коров и собирание яиц.