Мы с ним вообще забавно сошлись. Нас только по группам разделили, и я его в аудитории заметила. «Симпатичный», — подумала я и решила не заморачиваться. Я ещё тогда не знала, что я самая красивая девчонка на всём потоке, а может, и во всём институте. Просто я других тогда ещё не видела. А на следующий день, он проходил мимо и сказал: «Привет», а я не ответила — просто стояла и глазами хлопала, как дура. Это вслух я себя красавицей считаю, а про себя я знаю, что я та ещё дура, и стервой могу быть, и вообще характер у меня невыносимый. Посуду бить обязательно буду. И вены резать, хотя до этого, надеюсь, не дойдёт.
А когда мы на третий день с ним увиделись, я поздоровалась первой и снова почувствовала себя дурой (я, наверное, рождена так себя чувствовать — всё это дурная наследственность). Ничего не хочу сказать про своих папу и маму, но откуда у меня всё это? Откуда?
В общем, я не помню, что он тогда ответил, но с уроков мы уже шли рядом, а на следующий день — под ручку, а потом оказалось, что мы встречаемся. Я о таком красавчике даже мечтать не смела… как и он о такой красотке.
На следующей неделе был конкурс поцелуев, и нас назвали самой красивой парой в институте. Хотя конкурс проходил только среди первокурсников.
Мне ещё семнадцать, а ему уже почти 19 — он в школу поздно пошёл, учился долго, готовился и непонятно как в этот институт попал, хотя его старшая сестра за границей учится. И он должен был за границей, только не срослось, вот и поступил в наш городской институт, даже в Москву не поехал.
Звонок; быстро дожёвываю сосиску и хватаю трубку.
— Юль, у тебя что там? — звучит взволнованный голос Катюхи.
— Всё в порядке, — говорю. — Я сейчас дома, простудилась.
— Хух, слава Богу! А я уже себе подумала, с тобой случилось что.
— Волновалась? — спрашиваю.
— Да меня Димка настроил, он ещё не хотел тебя с этим Сашкой отпускать.
— С Сашкой, — едва давлюсь от смеха. — Со мной вчера такая история случилась! Расскажу — не поверишь.
— Что там было? — Слышу на заднем фоне шум аудитории на перемене.
— Короче, мы к нему дом запёрлись, и стали в карты на раздевание играть… ну, ты понимаешь.
— Продолжай, — не без интереса говорит Катюха.
— Я всего две вещи снять успела — тапочки, но как я их снимала! Он обнимал мои ножки и поочерёдно их стягивал. — Я, как это рассказываю, от удовольствия даже губу закусила, и улыбочка на лице такая многозначительная. Я знаю, как я в таких случаях улыбаюсь. Поэтому мне лучше такие истории рассказывать по телефону. А то вживую я от стыда сгорю, зато по телефону могу во всех подробностях.
— И что? — спрашивает подруга. — Что было дальше?
— Дальше ему друзья позвонили. Какие-то странные друзья, на хачей похожие, и мы с ним в бильярдный клуб поехали.
— Два короля? — говорит Катюха.
— Да-да, «Два короля». А откуда ты знаешь?
— Пару раз там бывала. Там куча бильярдных столов и обслуживание неплохое.
— Ну да, короче, — продолжаю. — Мне этот его друг сказал, что я бутылку шампусика выиграла. А Сашка пить не стал, ну он же за рулём. Кстати, он мне даже порулить дал.
— У него есть машина? Я не знала.
— Да у него много чего есть, а машина не его, а отцовская. Но он меня за руль пустил. Представляешь, я всю дорогу за рулём была… там, правда, ничего сложно, передача какая-то и две педали. А он мне руку на коленку положил и говорил, какую педаль нажимать.
— Ну-у-у, не тяни, уже перемена заканчивается, — подгоняет Катюха.
— Выйди пока, ты ещё самого интересного не знаешь.
Глава 11
— Сейчас. — Она закрывает трубку рукой и подходит к преподу. Но я-то всё слышу.
— Зачем выйти? — переспрашивает препод. Что там ему Катюха ответила я уже не слышу, а слышу её голос в коридоре.
— Ну, давай, рассказывай, пока я ничего важного на лекции не пропустила.
— Слушай. В общем, я почти в одно горло всю бутылку выдула.
— С ума сошла! Ты ж не пьёшь.
— Да я знаю, я просто решила, что шампанское, оно же, как минералка — там алкоголя мало.
— Ладно… чёрт с ним с этим шампанским! Что дальше-то было?
— Короче, я прихожу к нему домой, в пьяном виде. И-и-и… — Вот тут я реально тяну интригу.
— Что? Давай скорее… — Она сгорает от нетерпения.
— Я захожу в его квартиру становлюсь посреди комнаты, стягиваю с себя трусики и бросаю их на пол, а сама ложусь на диван. Я там чуть не вырубилась.
— Вот это ты смелая! И что… что дальше?
— А он мне говорит: «Презервативов нету». А я ему: «Давай без них». А он: «Нет, без них нельзя», и всё такое. «Сейчас я сбегаю», — говорит. Я уже не помню, что он ещё сказал, у меня перед глазами вертолёты. И тут открывается дверь, и на пороге стоят его родители. Они видят меня в таком виде, мои трусики на полу лежат, а в руках — бутылка шампусика. Даже не знаю, что они обо мне подумали.
— А Сашка?
— А что Сашка? За презервативами побежал, они с ним как-то разминулись. Ну, ты представь: заходят муж и жена домой. Сына где-то нет, а в его комнате пьяная шлюха без трусов валяется. Что бы ты подумала на их месте?
— Ну да, первое впечатление — оно самое стойкое. Наверно, они так сразу и поняли что это их будущая невестка.
А мне аж приятно, когда Катюха о нас такое говорит! Ах, как же я мечтаю о свадьбе! Просто тащусь, как хочу стать Сашкиной навсегда! Хотя мы ещё посмотрим, как он будет себя вести.
— И что дальше? — снова спрашивает Катюха.
— Отец у него на редкость адекватным оказался — дядя Вадик. На стол накрыли, меня за стол пригласили. О чём-то мы с ними ещё беседовали. Но я в тот момент думала только об одном: как не проблеваться.
— Ну ты даёшь! вот это у тебя приключения были! А мы с Димкой погуляли и по домам разошлись уроки делать.
— Это ещё не всё, — говорю. — Дядя Вадик меня домой отвёз, на той машине, которую я только что водила. До самого подъезда довёз, чтобы со мной там ничего не случилось.
— Правильно! — смеётся Катюха. — Берегут будущую невестку. Где Сашка ещё себе такую красавицу найдёт?
Мне это прям как елей на душу! Так приятно, что даже комок подкатил к горлу, и я говорить не могу. Нет, всё-таки я его люблю, невероятно сильно люблю! Сильно-пресильно — столько эпитетов нет, чтобы мои чувства к нему описать! Сама завидую своему счастью.
— Короче, — продолжаю, — я всю дорогу выдержала и проблевалась на клумбу, как только он отъехал.
— Молодец! — говорит Катька, хотя я слышу в его интонациях какое-то отвращение. Правильно: а кому приятно о чужой блевотине слушать?
— В общем, захожу я к себе домой — и сразу в ванную. Набираю полную ванну воды с душистой пеной, ложусь в неё и засыпаю. Меня мать разбудила уже под утро. Я, пока в ванной лежала, вся до косточек продрогла. Кх-кх! Слышишь, кашляю?
— Не бухай так больше.
— Да-а-а, мне вообще бухать нельзя. Я и алкоголь — вещи несовместимые. Это всё его друг бородатый меня бухать подбивал. Неприятный такой тип.
— Ну так ты не ведись, и всё будет в порядке, — говорит Катька. — Ладно я на пары побегу, а то я уже с тобой пол-лекции пропустила. Не скучай там, пиши если что. Ты завтра будешь?
— Да-а-а, — говорю. — Это меня мамка на пары не пустила, чтобы я там перегаром на учителей не дышала.
— Мировая у тебя мамка! — отвечает Катька. — Тётя Ира вообще огонь, надо будет её навестить.
А мою мамку вообще все одноклассники любят, иногда просто к ней, а не ко мне в гости заходят. Сидят с ней, беседуют, чай пьют, меня ждут, а иногда и не ждут. Мамка у меня что надо, огонь! Прямо-таки не знаю, почему папка её бросил. Дурак потому что.
«Вот в кого я такая дура!» — улыбаюсь сама себе и ставлю на зарядку телефон.
Он снова играет — наверное, опять эсэмэс от Сашки. Он уже меня своими сердечками достал! Лучше бы оттрахал один раз, пусть даже против моей воли, чем все эти сердечки! Вот меня реально тянет на мазохизм. Хочется, чтобы меня унижали, пытали, принуждали, но делали это как-то мягко, по согласию. Чтобы мне не больно было — я так боли боюсь!
Ложусь на кровать и укрываюсь одеялом с головой. Но даже минуты не могу просто полежать без своего телефона. Не знаю что хуже — моя помешанность на сексе или на интернете. Та-а-ак, сейчас глянем, что там Сашка писал.