— Это что же так? — спросил Колька. — Может, жмут?
Она помотала головой и пошла к школе, а Колька поплелся за нею.
— Да будет вам… Сапоги надо достать — всего и делов!. А носки вам моя мама свяжет.
Учительница не отвечала.
— Хотите, буду вас каждое утро с горки спускать?
— Иди домой, — глухо сказала она. — Простудишься… Холодно, иди.
Но Колька не унимался:
— А смеяться-то никто больше не будет, вы не беспокойтесь… Вы уж не уезжайте от нас.
Учительница, прижимая к себе тетради и туфли, шла к школе. Только сильно хлопали на ней сапоги.
У входа их встретил директор. Он оглядел Эмилию Борисовну и Кольку, хмыкнул и сказал:
— Слезы-то утрите… Дайте туфельки ваши подержу. — Когда за нею закрылась дверь, директор грустно подмигнул Кольке и спросил: — Ну, что, брат Лабутин, худо?
— Вы это… как его… — заговорил Колька, переступая с ноги на ногу, — вы тесу мне дайте.
Директор удивленно поднял, брови, потом понял.
— Тебе — дам. Уважаю тебя, Лабутин, Сколько тебе нужно: кубометр, два?
— Ступенек двадцать там будет… Да перила…
— Думаешь, не уедет?
— Останется! — убежденно сказал Колька. Потом он поманил директора пальцем, и тот наклонился.
— Туфельки-то красные… наверху, в грязи!.. А она-то… в чулках — вниз!.. Ну, кино!
— Да ну? — спросил директор.
— Ну да!
И они весело засмеялись.
ВРАТАРИ
«Вот возьму один мяч и побегу домой», — решил Филя и крикнул:
— Митяй, постоишь? Мне домой надо.
Колено распухло, а под коричневыми нитяными перчатками ныл палец, нарывавший со вчерашнего дня. Поваляли его сегодня здорово, а Колька Лабутин угодил еще своим сапожищем по колену. Нет, надо было сразу после этого идти домой.
Филя вышел из ворот, пока мальчишки возились на противоположном конце поля, и сорвал подорожник, чтобы приложить к пальцу. Но в это время на поле что-то изменилось, игроки остервенело помчались прямо на него.
— Вратарь, на место! — услышал он чей-то голос, кинулся было к воротам, упал, но мяч прокатился мимо его рук. И уже встав, он увидел над собой Малагу.
— Ну, что, самодеятельность? Нервишки не выдерживают? — усмехнулся Малага. — Лечиться надо. А ну-ка все сюда! Сам буду тренировать.
Мальчишки столпились вокруг знаменитого лесхозовского вратаря. Был он не один, поодаль его приятель, механик с лесопильного Артем Гуляев. Оба были принаряжены в черные костюмы и белые рубахи, расстегнутые у шеи, а забрели на поле случайно, пока ожидали автобуса, чтобы ехать в район.
— Ну, кто встанет? — спросил Малага. — Или, может, все сразу? А то давай!
— Филя! — закричали ребята. — Филя встанет!
— Это который Филя? Вот эта дырка? И это всё, что у вас есть?
— Не могу я… — сказал Филя, опустив голову. — У меня коленка болит… И палец нарывает. Еще со вчера…
— Ну, у кого еще что болит? — спросил Малага, наступив узконосым ботинком на мяч. — На горло никто не жалуется? А на аппендицит?
— Да ладно, Малага, не может он, — сказали ребята. — Пусть Феоктистов Васька постоит. Иди, Васька, постой!
Васька натянул перчатки, поданные ему Филей, и сразу же суетливо забегал вдоль ворот в ожидании Малагиного удара.
Малага отодвинулся слегка, коротким движением ноги послал мяч, и Васька тотчас же был сбит с ног.
— Нет, не могу я… — сказал он, растерянно улыбаясь. — Боязно как-то. Кабы из своих кто…
— Эх, Филя бы встал! — крикнул Ванька Генеральский. — Может, попробуешь, Филя, а?
— Попробуй, — заговорили ребята, — ведь не умрешь, попробуй!
— А может, и в самом деле встанешь? — спросил Малага. — Не бойсь, сильных бить не буду. И выше роста тоже не дам.
Филя слушал все это, наклонив голову, и вдруг, решившись, захромал к воротам.
Первый мяч пришелся ему на грудь.
— Хорошо! — сказал Малага. — Молодец. Эй, подайте ботинок!
Мальчишки принесли ему ботинок, отлетевший во время удара.
— Ну, а теперь — в левый угол. Не торопись, падай ровно с ударом моей ноги! Р-раз!
Филя распластался в броске, встал с земли с мячом в руках и, одновременно морщась от боли и улыбаясь, выкатил мяч Малаге.
Мальчишки довольно загудели:
— Не торопись, Филя, отдыхай!
А Ванька Генеральский вдруг крикнул из толпы:
— Не бойсь, Филя, тренер-то тряпочный!
— Это кто сказал? — не оборачиваясь, спросил Малага. — Слышь, подойди ко мне, кто это сказал.
— Эй, Малага, хватит! — крикнул Артем, безразлично покуривавший на скамейке. — Мы так и на автобус опоздаем. Слышь, пойдем!