Еще Северина узнала, что каждый день ровно в полдень мальчишка-посыльный привозит сюда продукты: свежее молоко, хлеб и сыр, иногда сметану или овощи, если сделать ему заказ. Майстра Божена ела, как птичка, и обычно много не требовала, но пообещала, что для гостьи закажет больше продуктов и приготовит много вкусных блюд. Северина улыбнулась ей, подкараулила мальчишку у ворот и сделала ему свой заказ.
Через час в особняк прибыла его старшая сестра — долговязая девица с красными натруженными руками. Под зорким наблюдением Северины она прошла по комнатам, посрывала чехлы с мебели, а затем отдраила большую часть дома до зеркального блеска. За это Северина подарила ей одно из своих платьев — не самое красивое и не самое новое. Девица едва не хлопнулась в обморок от счастья и поклялась, что придет завтра и домоет остальное, а затем станет приходить каждый день, пока госпожа будет нуждаться в ее услугах. Северина тонко улыбнулась и ей, присела в кресло, закурила и сказала, что ей нужны дополнительные услуги.
Вскоре она знала по именам почти всех соседей и являлась обладательницей местных сплетен, какие только могла сообщить ей девица.
Все складывалось хорошо, но с наступлением темноты на Северину опять навалилась скука. Весь день она ждала Яна, но тот так и не приехал. Они с майстрой Боженой остались в доме одни, а ветер с реки разгулялся и скреб ветками по стеклам. Она принялась слоняться по комнатам и нашла старушку за вязанием. Плохо видящие глаза заменяли ловкие пальцы. Они ощупывали петли, оценивая, как ложится узор, а спицы так и порхали, поддевая и укладывая в общее полотно нить за нитью.
— Поможешь, деточка? — позвала та. — Распутай мне пряжу и смотай клубочки.
Северина пожала плечами, присела на низенькую скамеечку у кресла домоуправительницы, достала из сундучка мотки мягкой разлохмаченной пряжи, положила их на колени и взялась за дело. Изредка майстра Божена ощупывала ее руки и результат трудов, хвалила или просила свить нити потуже. Северина не возражала. Занятие неожиданно понравилось ей. Было приятно делать что-то вдвоем с кем-то, перебрасываясь тихими фразами, когда в камине потрескивал огонь, а за окном завывал зимний ветер.
Спать в холодную одинокую господскую постель она пошла со странным умиротворением на душе.
На следующий день все повторилось. С утра привезли цветы, а так как прошлые еще не увяли, часть Северина приказала поставить в спальню и в комнату майстры Божены. Прибывший днем мальчишка захватил с собой сыр, молоко, конфеты и рассказ о том, что на площади перед темплом светлого собираются устраивать завершающее торжество в честь восхождения бога. Разожгут костры в бочках, станут раздавать фигурки святых, а простой народ будет танцевать со свечами до самой темноты. Он пообещал отдать свою фигурку Северине в обмен на мелкую монетку.
Его сестра до блеска натерла полы в доме и, смущаясь, вынула из сумки крохотного кота. Она сообщила, что заметила следы грызунов, точивших кое-где дерево. Майстра Божена слишком стара, чтобы такое замечать, но хороший крысолов тут не помешал бы. Кот пищал в грубоватых руках девицы, широко разевая розовый ротик. У него была серовато-пепельная шерстка с белыми подпалинами и наивные зеленые глаза. Северина провела рукой по его спинке, и он прыгнул ей на грудь, вцепившись тонкими, как иглы, когтями прямо в тело через одежду. Следовало бы его отбросить, но она только прижала крепче, ощущая, как колотится возле ее собственного сердца чужое маленькое сердечко и как тычет в шею влажный нос. Ей вдруг захотелось, чтобы эти ощущения длились подольше.
— Я самолично купала его, госпожа, — поклялась ей девица, которая испугалась, что разозлила хозяйку. — Он не блохастый, вот, ей-богу, ни капельки. Только невоспитанный еще. Я зову его Пищалка. Он пищит, госпожа, но это потому что все время хочет молока.
Северина побаюкала кота и вспомнила о другом животном, которое когда-то любило ластиться к ней на колени.
— Какой же это Пищалка? — возразила она. — Это Маркус. Хорошее имя для хорошего мальчика.
Новоиспеченный Маркус вонзил в нее когти поглубже и запищал, требуя молока.
Когда девица ушла, Северина оторвала полоску от одного из своих бархатных платьев и сделала ему красивый ошейник. Остаток дня они с майстрой Боженой провели, пытаясь приучить его к лотку. А в постели Северины теперь стало теплее. В основном, в центральной ее части, где теперь спал кот, а ей приходилось уж подстраиваться под него.