– Пошли вон!
Бим так гавкнул, так рванулся, что все трое посыпались в разные стороны. А конопатик, отбежав и обидевшись за свой собственный страх, закричал чибисиным голосом:
– Э! Э! Девчонка с кобелем! Э! Бессовестная! Э!
Люся побежала что было силы домой. Бим, конечно, за нею. Впервые в жизни он встретил плохого маленького человека-конопатика.
После такого случая вновь стали выпускать Бима одного, по-старому. Сначала Люся выходила за ним и, стоя за углом, следила, посвистывая по-мальчишески, чтобы далеко не отходил. Потом Степановна отпустила его ранним утром одного. С этого раза и вовсе он гулял один, а вечером возвращался и охотно ел.
Надо же тому случиться! Как-то на перекрестке, на переходе через трамвайную линию, его кто-то окликнул:
– Бим!
Он оглянулся. Из двери трамвая высунулась знакомая вагоновожатая:
– Бим, здравствуй!
Бим подбежал и подал лапу. Это та же самая добрая женщина, что возила Бима с хозяином на охоту, до автобусной остановки. Она!
– Что-то давно не видать хозяина? Или заболел Иван Иваныч?
Бим вздрогнул: она знает, она, может быть, к нему и едет!
Когда же вагон тронулся, он прыгнул туда через порожки. Женщина-пассажир вскрикнула дико, мужчина заорал «поше-ел!», некоторые смеялись, сочувствуя Биму. Вагоновожатая остановила трамвай, вышла из кабины, успокоила пассажиров (Бим определенно это заметил) и сказала Биму:
– Уйди, Бим, уйди. Нельзя. – Легонько подтолкнула его и добавила: – Без хозяина нельзя. Без Ивана Иваныча нельзя.
Что ж поделать: нельзя, значит, нельзя. Бим сел, посидел мало-мало и затрусил в ту сторону, куда поехал трамвай. Тут они ездили с хозяином, тут – это точно, вот поворот у башни, вот постовой милиционер, – тут!
Бим бежал по линии трамвая, не пересекая ее даже и на поворотах. Милиционер свистнул. Бим на ходу обернулся и побежал своей дорогой. Он уважал милиционеров: такие люди никогда его не обижали, ни разу, он помнил и свой первый привод в милицию. Все помнил. Умный пес. Оттуда они пошли с Дашей домой, и все было хорошо. Больше того, он не раз видел милиционера с собакой – черная такая, сильно серьезная с первого взгляда, с нею он даже знакомился когда-то на тротуаре. Иван Иваныч и милиционер подпустили их друг к другу и дали возможность поговорить вдоволь.
«От него пахнет лесом», – сказала черная собака, глядя на милиционера.
– Были вчера на охоте, – подтвердил Иван Иваныч.
«Какая ты чистюля!» – сказал Бим Черному, завершая законную процедуру обнюхивания.
«А как же иначе! Работа такая», – вилял обрубком хвоста черный.
В знак наметившейся дружбы они даже расписались на одном и том же дереве, внизу.
Нет, милиционер – человек хороший, он собак любит, тут Бима не провести и не обмануть.
И он бежал себе и бежал помаленьку вдоль трамвайной линии, но только сбоку, так как помнил, что наступать на железные полосы нельзя – прижмут ноги.
У конечного кольца он дал круг по ходу трамвая и застопорил у остановки. Посидел, посмотрел: люди кругом все добрые. Так. Это уже хорошо. Отсюда они переходили с Иваном Иванычем улицу – вон к тому месту с дощечкой на столбе. Бим пошел туда не спеша и сел рядом с небольшой очередью, ожидающей автобуса. Присмотрелся: опять плохих людей не видать.
Когда подошел автобус, очередь уползла в дверь, а Бим потопал последним, как и полагается всякой скромной собаке.
– Ты куда? – вскричал шофер. Вдруг он глянул еще раз на Бима и пропел: – Постой, постой. Да ты мне знакомый.
Бим точно понял, что это – тот друг, что взял бумажку из рук хозяина. И завилял хвостом.
– Помнит, собачья душа! – воскликнул шофер. Потом подумал и позвал Бим в кабину: – Ко мне!
Бим уселся там, прижавшись к стеночке, чтобы не мешать, уселся в волнении: ведь именно этот шофер и вез их когда-то до леса, на охоту.
Автобус рычал и рычал, ехал и ехал. Замолчал он у той остановки, где Бим всегда выходил с Иваном Иванычем в лес. Тут-то Бим и загорелся! Он царапался в дверь, скулил, просил слезно: «Выпусти. Мне сюда и надо».
– Сидеть! – строго крикнул шофер.
Бим подчинился. Автобус снова зарычал. Один из пассажиров подошел к шоферу и спросил, указывая на Бима:
– Твоя собачка?
– Моя, – ответил тот.
– Ученая?
– Не очень… Но умная. Видишь? Смотри: лежать! Бим лег.
– Может, продашь собачку? Моя померла, а я стадо овец пасу.
– Продам.
– Сколько?
– Четвертную.
– Ого! – произнес пассажир и отошел, предварительно потрепав Бима за ухо, приговаривая: – Хорошая собака, хорошая.