— Как это, сэр? — удивился Олд Дэт.
— Что как? — не понял кузнец.
— Вы только что жаловались на Мексику, вам не нравилось, что там воюют, и вдруг собираетесь туда?!
— По-другому и быть не может, сэр. Впрочем, не везде в Мексике идут бои. В Чиуауа, а именно туда я и собираюсь, война уже кончилась. Сначала Хуаресу пришлось отступать до самого Эль-Пасо, но вскоре он собрался с силами и потеснил французов на юг страны. Их дни сочтены, вышибут из Мексики под зад коленкой. Сейчас все будут драться за столицу, а северные провинции война обойдет стороной. Там-то и живет мой зять. Он человек обеспеченный, шутка сказать — владелец серебряных рудников. В Мексике он уже полтора года и в последнем письме извещает о рождении наследника, который ну никак без дедушки обойтись не может. Что прикажете делать? Неужели я останусь здесь? Нам с Биллом обещали хорошие должности при рудниках, а кроме того, я сам буду учить маленького принца молитве и таблице умножения. Безусловно, дедушка должен быть вместе с внуком. Поэтому я и еду в Мексику, а если вы захотите отправиться в путь вместе с нами, то милости просим — мы будем только рады.
— Гм! — буркнул Олд Дэт. — Не шутите, сэр, а то вдруг мы воспользуемся вашим приглашением.
— Разве вы тоже направляетесь в Мексику? Это было бы чудесно! Вашу руку, сэр! Решено, едем вместе!
И Ланге протянул руку старику.
— Да не спешите вы как на пожар! — рассмеялся Олд Дэт. — Я действительно предполагаю, что мы поедем в Мексику, однако на сегодняшний день мы еще не знаем, куда и когда именно.
— Это не имеет никакого значения, я готов ехать с вами когда и куда угодно. Отсюда все дороги ведут в Чиуауа, днем раньше, днем позже я все равно туда доберусь. Прежде всего я забочусь о себе и о собственной выгоде. Вы известный вестмен и опытный проводник. Если я поеду вместе с вами, то, несомненно, прибуду на место цел и невредим, а что может быть важнее в наше беспокойное время? Вы должны с кем-то посоветоваться, прежде чем пуститься в путь?
— Знакомы ли вы с неким сеньором Кортесио?
— Знаком ли я с ним? Ла-Гранха — маленький городок, мы здесь все на «ты». Именно он и купил мое хозяйство.
— Прежде всего мне необходимо знать — мошенник он или человек чести.
— Ну конечно, человек чести. Меня мало волнуют его политические взгляды, для меня гораздо важнее, чтобы он сдержал свое слово. У него явно какие-то дела по ту сторону границы. По ночам у него во дворе грузят на мулов тяжелые ящики, а в доме собираются люди, которые затем уходят на Рио-дель-Норте. Я предполагаю, и, как мне кажется, совершенно правильно, что он поставляет Хуаресу оружие и боеприпасы, а также людей, готовых сразиться с французами. И хотя он зарабатывает, и неплохо, на этом деле, в мужестве ему не откажешь, потому что в наше время на такой риск идут только отчаянные головы.
— Где он живет? Мне надо непременно еще сегодня переговорить с ним.
— Он будет дома к десяти часам. Я тоже собирался зайти к нему потолковать об одном дельце, но оно само собой решилось, и теперь не стоит беспокоить по пустякам занятого человека. Так вот, он мне говорил, чтобы я приходил к нему в десять часов, так как к этому времени он вернется.
— Кто-нибудь присутствовал при вашем разговоре?
— Двое мужчин, один — постарше, другой — помоложе.
— Вы знаете их имена? — вмешался я в разговор.
— Мы просидели с ними вместе около часа, а за это время хочешь не хочешь познакомишься. Младшего звали Олерт, старшего — сеньор Гавилан. Тот, что постарше, был, видно, и раньше знаком с сеньором Кортесио, так как они вспоминали, что когда-то встречались в Мехико.
— Гавилан? Я не знаю, кто это. Неужели Гибсон опять сменил фамилию? — озадаченно спросил меня Олд Дэт.
Но кузнец на фотографиях без колебания опознал обоих мужчин.
— Это они, сэр, — подтвердил он. — Худой и со смуглым лицом — сеньор Гавилан, а второй — мистер Олерт. Он меня вконец смутил тем, что расспрашивал о людях, с которыми я никогда в жизни не встречался. Сначала про какого-то негра по имени Отелло, затем про одну молодую мисс, кажется, из Орлеана, ее звали Жанна, и она пасла овец, а потом зачем-то пошла воевать с королем Англии. Дальше — больше, он вспомнил какого-то мистера Фридолино, несчастную леди Марию Стюарт, которой отрубили голову, колокол, якобы певший песню Шиллера, сэра Уланда, который проклял двух трубадуров, за что королева одарила его розой, снятой с собственной груди. Мистер Олерт был очень рад, что есть возможность поговорить, и так и сыпал именами и историями, я, правда, не все упомнил. У меня в голове все смешалось и шумело, как жернова. Мистер Олерт показался мне добрым и безобидным, но готов держать пари, что он не в своем уме. Потом он читал мне стихи, где была жуткая ночь, мрак, гром, дождь, яд в сердце, словом, сплошная несуразица. Я не знаю, плакать мне или смеяться.
Сомнений не было: мистер Ланге разговаривал с Уильямом Олертом. Гибсон в который раз сменил имя. Как я теперь полагал, фамилия Гибсон тоже была не настоящая. Возможно, он раньше действительно жил в Мексике, и тогда его звали Гавилан, и под этим именем его знавал сеньор Кортесио. Гавилан по-испански означает «ястреб», что как нельзя лучше подходило к этому человеку. Следовало выяснить, чем он объяснял посторонним присутствие Олерта в своем обществе. Несомненно, он непонятным образом влиял на неуравновешенного Уильяма, подавлял его волю и поддерживал в нем навязчивую идею. Предполагая, что одержимый литературой Олерт не мог не заговорить на эту тему, я спросил:
— Мистер Олерт больше ничего не рассказывал?
— О да! Он долго говорил о пьесе, которую якобы сочиняет, но сначала ему самому надо пережить и испытать на себе все то, о чем он будет писать.
— Но это невозможно!
— Не могу с вами согласиться, сэр. Сумасшествие в том и заключается, что больной принимается за дела, которые и в голову никогда не пришли бы разумному человеку. Мистер Олерт постоянно поминал какую-то сеньориту Фелису Перилья, которую он собирается похитить с помощью своего друга.
— Да, он действительно с ума сошел. Его необходимо остановить. Он все еще здесь, в Ла-Гранхе?
— Нет. Вчера они с сеньором Гавиланом уехали в Гопкинс-Фарм, а оттуда собирались отправиться на Рио-Гранде.
— Плохо, хуже не придумаешь. Мы должны немедленно последовать за ними, лучше всего еще сегодня. Можно ли здесь купить пару хороших лошадей?
— У сеньора Кортесио всегда есть лошади, он снабжает ими сторонников Хуареса. Но я не советую вам пускаться в путь ночью. Дорогу вы не знаете, а искать проводника уже поздно.
— И все же попытаемся уехать сегодня. Нам необходимо немедленно переговорить с сеньором Кортесио. Уже одиннадцатый час, покажите нам, пожалуйста, где он живет.
— С удовольствием. Идите за мной.
Мы встали из-за стола и направились к выходу, когда у дома послышался топот копыт. Через несколько мгновений в трактир ввалилась новая компания, и мы, к своему изумлению, узнали забияк, которых капитан парохода сегодня выкупал в реке и тем самым спас им жизнь. По-видимому, их хорошо знали, так как встретили приветственными криками. Посыпались вопросы, и мы сразу поняли, что эту шайку здесь ждали. К счастью, они настолько увлеклись беседой с приятелями, что не заметили нашего присутствия, и мы, чтобы не дразнить гусей, вернулись на свои места. Но теперь пройти через первый зал было невозможно: бандиты, увидев нас, несомненно, полезли бы в драку. Ланге, узнав от нас, кто такие новоприбывшие, слегка прикрыл дверь, чтобы мы, оставаясь невидимыми, могли слышать, о чем они говорят. Кроме того, мы сели к двери спиной.