– Не трудно наведаться к ним.
– А стоит ли, Федя? Нас уж и не помнят там. Не узнают. – Дмитрий подошел к окну. – Вот! Погода успокоилась. Дождя нет, ветер поутих. – Он нагнулся, снизу вверх посмотрел на небо. – Тучи разбежались, кое-где звезды видны. Чудно все-таки, Федя!
– Что чудно, Митя?
– Да звезды на небе. Особо летом, когда видать целую дорожку. Зачем их Бог создал, да так много? Солнца и луны хватило бы. Солнце днем греет, луна ночью светит. А от звезд холодных какой толк? Разве что для красоты. Ночью на небо смотришь, любуешься. Словно сам летишь куда-то в неведомую даль. Хочется достать хоть одну.
– Далеко они.
– Жаль! Но ладно, Федя, скоро тебя к трапезе позовут. Потом ты допоздна читать будешь. Поехал я.
– На посад?
– Да! – кивнул Дмитрий. – В Зарядье.
– Но что ты там сейчас делать будешь? Подъедешь к дому Ульяны. Калитка на запоре. В избе вечеряют или уже спать легли. Девушка и знать не будет, что ты рядом. Да и неведомо, помнит ли она вообще о тебе. У девиц память короткая. Приезжал молодец на резвом скакуне, и что? Как приехал, так и уехал. Это она тебе в сердце запала, а ты ей? Да и кузнец говорил, что суженый у нее есть, скоро свадьба.
Дмитрий неожиданно вспылил и заявил:
– Кузнец много чего говорил, только нет у меня веры его словам, какая бы слава о нем ни шла. Я же видел, как смотрела на меня Ульяна.
– И как же, Митя?
– Мы уже говорили об этом. Особенно смотрела. Сюда! – Дмитрий указал на грудь. – В сердце, в душу заглядывала.
– Ну и нагородил!
– Зачем так говоришь, Федя? Смеешься над моими чувствами?
– Что ты, Митя! У меня и в помыслах не было смеяться. Прости, коль обидел.
– Нет, не обидел! Ты сомнения выказал, это хуже.
– Перестань, Митя, и послушай моего совета. Нечего сейчас горячку пороть. Зазноба твоя уже спит. Ночью по Москве ездить небезопасно. Батюшка сказывал, что в городе много лихих людей развелось. За коня да дорогую одежду убьют не глядя.
– Ты же знаешь, Федя, я всегда смогу за себя постоять.
– А коли десяток разбойников тебя окружит, да все с ослопами? Саблей и ножом не отобьешься.
– Коршун вынесет!
– Отчаянный ты, Митька. Это по душе мне. Но ехать на Посад не советую.
Дмитрий вздохнул и сказал:
– А если неодолимая сила тянет меня туда, тогда что?
– Ничто! Перебори ее.
– Федя, не могу.
– Знаешь что, езжай-ка ты домой, а завтра давай на Варварку сходим. Пехом, без коней, на торговые ряды посмотрим, что за оружие, доспехи выставили на продажу ремесленники. А потом, помолившись, пройдем к дому Ульяны. Глядишь, и увидишь ее. Тогда-то и признаешься ей в своих чувствах. Что будет потом, одному Богу известно. Но хоть узнаешь, как девушка относится к тебе.
– Может, и увижу, а из дома Прокоп, отец ее, выскочит. На этом все и закончится, – раздраженно проговорил Дмитрий.
– А я на что? Займу кузнеца разговором.
Дмитрий улыбнулся и заявил:
– Да, на умные речи ты мастер. Ладно, будь по-твоему. На Варварку так на Варварку!
– Только обещай, Митя, что от нас поедешь домой.
– Обещаю!
– Ну и ладно. Езжай, утром буду ждать тебя.
– Приеду.
Федор позвал слугу.
Тот принес кафтан гостя и сказал:
– Только просох, княжич!
Дмитрий повернулся к Архипу и спросил:
– Что на дворе?
– Поутихло, но прохладно.
– Кровь согреет. – Парень перекрестился на образа, поклонился и вышел из горницы.
В соседней комнате он попрощался со Степаном Ивановичем Колычевым, окруженным младшими сыновьями, вертевшимися возле отца.
Федор проводил Дмитрия до ворот и напомнил:
– Так с утра ждать буду.
– Сказал, значит, приеду. – Княжич вскочил в седло.
Коршун встал на дыбы. Дмитрий натянул поводья, и конь с ходу взял в галоп. У деревянного моста Дмитрий осадил вороного, и тот до самого дома шел мелкой рысцою.
Тучи вновь слились в единое черное облако, такое же грозное, как и днем, накрыли город мрачной рогожей. Казалось, еще мгновение, и опять пойдет сильный дождь. Но этого не случилось. Ветер утих, лишь изредка, слабыми порывами тревожил ветви облетевших деревьев.
Вскоре Дмитрий заехал во двор родительского дома. За отсутствие на обеде отец не ругал его. Остаток вечера Дмитрий провел в своей горнице, беспрестанно думая об Ульяне.
Ранним утром 24 октября Дмитрий, как и обещал, пришел к своему товарищу. Погода на дворе стояла хмурая, но безветренная и теплая. Княжич распустил кафтан, освободил ворот рубахи под зипуном, взял в руки мурмолку. Архип встретил его и провел в горницу Федора.