Я закрываю глаза, глубоко вдыхаю и выдыхаю, а потом начинаю плакать.
— Даже перед лицом смерти она думала обо мне… — шепчу я, а слёзы душат меня. Калеб потянулся к мини-бару. Над ним стоит небольшая коробочка с бумажными салфетками. Он протягивает мне упаковку, чтобы я могла вытереть слёзы.
— Она умерла от своих ранений, когда я с тобой выбежал из дома. Она была уже мертва, до того как огонь достиг её. Ни она, ни твой отец не должны были умереть от огня.
Я киваю. И хотя это ужасно, узнать такие подробные детали, мне становится легче от осознания, что они не умирали в мучениях, в агонии огня.
Затем он продолжает рассказывать, как отнёс меня к машине скорой помощи и его отец затащил его обратно в дом. Ещё, как он в него стрелял и после его увезли в Пасадену.
— У меня совершенно не было шансов остаться с тобой. Мне было всего лишь восемь. Был бы я хоть немного старше, никто не смог бы меня удержать от того, чтобы поехать к тебе. Но Пасадена и Нью-Йорк так далеко друг от друга, что я не смог этого сделать. Мне очень жаль… Я никогда не знал, как ты себя чувствуешь, я постоянно себе рисовал образы, что было бы, если бы ты умерла. И ты умирала бы с мыслью, что я был не с тобой! Или что ты здорова и можешь думать, что я больше не хочу о тебе ничего знать!
Что я должна сказать? Правду? Или мне нужно ему солгать? Это важно быть честной, так как он это заслужил. Только правду.
— Мне было грустно. Когда я очнулась, первым делом я спросила о тебе. — Когда я говорю ему это, улыбаюсь.
— Никто не знал ничего о тебе. Они говорили мне, что ты вообще не существовал, ну я знала лучше. Я долгое время плакала и была очень часто около дома родителей, бродила там пока мои дядя и тётя меня оттуда не забирали. Я подбегала снова и снова к дыре в ограде, но тебя там не было. Да, мне тогда было плохо. Но я знала, когда я стану старше, тогда я займусь поисками тебя. Я бы тебя уже нашла… Я себе всё время об этом говорила. Я знала, если я не найду, то ты найдёшь меня. И вот мы здесь. Мы оба здесь. Всё, что произошло, осталось в прошлом. Имеет смысл только здесь и сейчас.
Я осторожно приближаюсь к его губам , быстрый лёгкий поцелуй, а затем шепчу:
— Вот теперь я чувствую себя так, будто обрела целостность.
Мне всегда казалось, что я пазл, в котором не хватает одной части. Независимо от того, где я искала, я никогда не находила последнего фрагмента. Я всегда была не законченная. Но рядом с ним всё обретает смысл.
— Есть только одна вещь, что мешает… — говорю я уже более серьёзным голосом и откладываю носовой платок в сторону.
— Почему я убивал? — отвечает он. Я молча киваю.
— Я делаю это для тебя… — признаётся он и поднимает мою руку. Он с любовью целует тыльную сторону моей ладони и прижимается к моим пальцам, тоже целуя их быстрыми поцелуями, как будто боготворит меня.
— Я заключил договор с дьяволом. Когда я работал в банке Калеба Бэнкса, у меня было достаточно дохода, чтобы приглядывать за тобой или быть рядом с тобой. Мне нужно было только быть уверенным, что у тебя всё хорошо.
— Но потом… Когда наступил мировой кризис и я потерял работу. Был разорён. Поскольку я ранее брал несколько заданий для небольших организаций, они обратились ко мне снова, когда я был в новостях. И хотя я поменял своё имя на Дина Уайта, ничего не изменилось, они меня нашли. Я был завербован и не мог отказать. Но… Было и хорошее, так как… Сейчас у меня не было бы достаточно денег, чтобы круглосуточно за тобой наблюдать и охранять. И необходимых контактов, чтобы они могли защитить тебя от опасности.
— Андреас… немец, — шепчу я, и Калеб кивает.
— Я убил его ради тебя. Он бы изнасиловал тебя, но я наказал его за то, что он прикоснулся к тебе! Оставь я его в живых… было бы гораздо хуже. А этого я не мог допустить!
То дело с Андреасом я почти забыла. Мы нашли его в мусорном баке. Его пенис был отрезан и с ним жестоко расправились. Исполнителя так и не нашли. И вот он сидит передо мной. Да, вспоминаю. Он признавался мне в этом и раньше... Я просто вытесняла эти воспоминания. Просто не хотелось воспринимать серьёзно, что он ещё и убийца.
На мгновение прикрываю глаза, прежде чем снова посмотреть прямо на Калеба и твёрдым голосом сказать:
— Но сейчас я здесь. И я люблю тебя. Я хочу быть с тобой вместе и забыть все годы, которые мы не могли быть вместе! Я никогда тебя не предам… Этого я никогда не смогла бы сделать. Поверь мне. Только пожалуйста, пожалуйста… Не убивай больше никого!
— Этого я не могу сделать.
— Что? Но почему? Но я же здесь! Я здесь, рядом с тобой и больше не уйду!
— Дон убит. Он был главарём и руководил всемирной организаций. Я был его правой рукой и занял его место. Я не могу просто так остановиться. Всё настолько серьёзно, получится только если я умру или мой заместитель встанет на моё место. Попав внутрь, ты остаёшься внутри. Есть конечно ещё одна причина… — Когда он мне объясняет, что он увязался, только чтобы меня защитить, я снова сглатываю слюну.
— Если кто-то из моих врагов из другой какой-то организации или чужой, из противостоящего объединения узнают о моём слабом месте… А это ты, тогда они попытаются тебя убить, чтобы мне навредить.
Когда он это сказал, мне стало ужасно страшно. Но прежде чем я успеваю запаниковать, Калеб улыбается мне такой успокаивающей улыбкой, что я сразу же чувствую себя защищённой.
— Это продлиться недолго. Есть только четыре человека, которые смогут тебе что-либо сделать. Мне нужно всего лишь немного времени, чтобы избавиться от них. После… Станет проще. Но сейчас всё ещё опасно. Поэтому ты мне должна обещать, что будешь осторожной! Не разговаривай и не общайся с чужаками, и плевать насколько дружелюбными они тебя покажутся. Лучше всего, если ты будешь оставаться в доме.
— Кто же тогда будет меня там защищать?! — И вот сейчас я чувствую радость от того что он настоял на том, чтобы Эйвери и Тэйлор на него работали! Я смотрю на Калеба, вижу, что внутри он сомневается, но в последний момент всё-таки решается сказать мне правду:
— Эйвери и Tэйлор — мои люди. Но не только они, есть ещё пара других, что живут за пределами дома. Последние годы мне удалось выстроить хорошую структуру. Что тебе пошло только на пользу. Только не беспокойся. Пойми… Мне осталось совсем немного времени, для того чтобы очистить мир от последних четырёх врагов.
А вот сейчас я должна удивится.
— Что?! — Хорошо, в конце концов, это звучало убедительно. — Что значит, что они твои люди?! — Я отклоняюсь назад и пытаюсь сделать видимость того удивления, что было у меня несколько часов назад, когда эти двое сообщили мне, кто они есть.
Прищурив глаза я вижу только спокойную улыбку на лице Калеба.
— У меня есть камеры также и в гостиной, которые Тэйлор не может выключить. Это было очень милое представление с твоей стороны.
М-да… об этом я не подумала.
— Я подозреваю, что ты этих двоих хотела бы защитить. Они долгое время верно служили мне и всегда идеально выполняли работу. Не волнуйся, никаких последствий это не повлечёт.
Я всё ещё не знаю, что можно к этому добавить.
— Мои глаза и уши повсюду. Так как я должен быть в курсе всего, что происходит в твоей жизни.
Я на мгновение опускаю взгляд и сжимаю одну руку в кулак, чтобы сильно ударить его по плечу.
— Хорошо, тогда сейчас уже раскроем друг другу карты! — А вот теперь он тот, кто удивлённо смотрит.
— Что это было в отеле?! Я требую от тебя ответ, немедленно! — продолжаю я в ярости.
— В отеле?
— Да! Когда ты мне в темноте угрожал оружием, что это было?!
— Ах это, так… — Он коротко усмехается, пытаясь заменить это дерзкое выражение обычной улыбкой, прежде чем сказать:
— Мне это совсем недавно пришло на ум. Ты была так близко и мне хотелось подойти к тебе. Я хотел произвести на тебя опасное впечатление, и я надеялся, что таким образом разбудил в тебе любопытство. И что ты, возможно, влюбишься в меня.
— Как я могу влюбиться в кого-то, кто вызывает во мне страх?!
— Но… Ты уже находишь эту ситуацию достаточно эротичной?
— Д… дальше, переходим к следующему вопросу! — Заикаюсь я, покраснев. Хорошо. Он прав. Да я посчитала эту ситуацию эротической, эту первую встречу с ним.
— Значит, да… — Он улыбается и подпирает голову рукой и смотрит при этом на меня влюблённым взглядом.
— И почему же ты со мной заговорил на том концерте?!
— Потому что я больше не мог выдерживать этого. Я должен был просто тебя увидеть и задать пару вопросов. Но ты посмотрела на меня таким влюблённым взглядом. Я был даже близок к тому, чтобы сказать тебе, кто я такой, но… Я не мог. Я должен был и дальше поддерживать эту видимость, Чтобы тебя защитить. Это была моя ошибка, в тот же день затащить тебя в кровать. Я предпочёл бы перенести тот опыт на более подходящий день, например на такой как сегодня, в котором всё идеально. — Он глубоко вдыхает и выдыхает, после чего его рука поднимается и очень нежно гладит меня по щеке.
— Это такое прекрасное чувство — иметь возможность к тебе прикоснуться. А монитор такой холодный.
Я медленно колеблюсь, прежде чем его спросить:
— Почему ты солгал, когда я спросила у тебя, не Калеб ли ты? — Только сейчас он убирает свою ладонь, но правда скользит ею по моей руке и пододвигается немного ближе.