***
Отъезд в дом отдыха воспринялся как избавление. Как будто… Николь эти две недели валялась в липкой и мерзкой грязи, а потом помылась в бане, где было много-много горячей воды и настоящего душистого мыла.
Как же хорошо, что она попала сюда! В доме отдыха была совсем другая жизнь. В комнате жили всего четыре женщины, две из них – обе намного старше Николь – были награжденными путевкой передовицами производства, даже не магами, а одна – двадцатипятилетняя специалист универсальной магии пятого уровня, настоящая хранительница границы – восстанавливалась после четвертых в ее жизни родов. Роды были тяжелыми, потому и оказалась Татьяна здесь. На самую молодую они посматривали с любопытством, но не отвечать же заслуженным гражданкам, что путевку для нее достал «производитель», а если уж быть до конца откровенной, любовник ее матери. Впрочем, женщины смогли сдержать любопытство, и до откровенных расспросов дело не дошло.
Утро начиналось с подъема и обязательного завтрака, причем старшие – гражданка Марина и гражданка Беата – каждый раз искренне радовались подаваемым блюдам и размерам порций, они с удовольствием съедали все и нисколько не стеснялись доедать то, что оставалось на тарелке Николь. После завтрака отдыхающие частенько слушали лекции. Иногда им рассказывали о красотах родной страны, иногда о новых трудовых свершениях ее граждан и очень часто о героических подвигах хранителей рубежей Свободной Республики и о том, что делается государством для того, чтобы рубежи оставались непроницаемы для беснующихся за пределами магического полога монстров.
После обеда полагался небольшой сон, прямо совсем как в детском саду и младшей школе, потом прогулки, а после ужина на летней площадке почти каждый вечер показывали настоящие фильмы. Иногда документальные, а иногда даже художественные. В них отважные защитники Либерстэна боролись со злобными зарубежными монстрами, раскрывали все их коварные планы и всегда выходили победителями.
– Как же я хочу скорее выучиться и поступить на службу! – восторженно призналась Николь Татьяне после просмотра одного из таких фильмов. – Обязательно на границу! Пусть я и целительница, но труд целителей ведь тоже там востребован, правда? Ах, Татьяна, какие романтические отношения были у целительницы Ассоль и производителя Фредерика! У них родилось шесть детей! А потом они поженились и родили еще троих. Вот какой должна быть настоящая любовь! Скорее, скорее, скорее хочу вырасти!
После просмотра такого великолепного фильма верилось, что настоящая любовь где-то ждет и Николь, а липкие мерзкие взгляды гражданина Зонгера были глупой выдумкой. Не могут быть граждане Либерстэна плохими, ни в одном фильме такого нет. Ведь с первых кадров понятно: если кто-то поступает плохо, значит, в конце фильма выяснится, что он саботажник или, вообще, вражеский лазутчик!
Татьяна долго молчала, а потом, словно решившись, начала осторожно говорить:
– Я тоже верю, что настоящая любовь существует. И ты обязательно найдешь ее.
– Найду. Конечно, найду! Но, Татьяна, почему ты так грустно говоришь об этом?
– Почему? – женщина бросила тоскливый взгляд на угасающий за дальней лесополосой закат. – Эх, Ника, Ника, какая ты еще наивная. Думаешь там, на границе, мы день за днем совершаем героические подвиги? Нет, служба большинства магов заключается в том, что мы подключаемся к магическим накопителям и час за часом, смена за сменой, год за годом отдаем им свою силу и молодость. Маги отдают этой проклятой Стене свою жизнь! – зло выплюнула Татьяна. – Но и это еще не все! Мало отдать Свободной Республике жизнь, каждая женщина должна родить как можно больше еще таких же магов, которые заменят иссушенных Стеной ранее! Да, если тебе повезет, то тебя выберет какой-нибудь один производитель. Правда, для этого он должен занимать достаточно высокое положение. И ты будешь… только с ним. А если нет, то тебя будут иметь право пользовать все, кто выше восьмого уровня! И так до тех пор, пока не забеременеешь. Зачастую даже не зная, от кого… Вот она наша романтика, Николь. А теперь можешь сообщить о моих словах службе Магического Контроля. Я устала. Я так устала и уже ничего не хочу: ни любви, ни светлых идеалов. Это последние дни отдыха, а потом… потом опять все сначала – смена у накопителя, смена в постели. Смена у накопителя, смена в постели, – Татьяна прижалась спиной к белеющему в темноте стволу березы. Если бы Николь не видела магических потоков, то и не заметила бы бегущих по ее щекам мокрых дорожек.
Всю последующую неделю, оставшуюся до отъезда, ни одна из девушек не возвращалась к этому откровенному разговору. Иногда Николь даже казалось, что Татьяна с надеждой смотрит на подъездную дорожку, как будто бы ждет, что раскроются кованые ворота и в них въедет черный мобиль службы Магического Контроля. Но все, что было сказано в тот вечер, осталось между ними.