Каким-то образом она почувствовала тепло, хотя он даже не касался её кожи.
— …Помни, что я тебе говорил, — прошептал он. — Помни, где ты находишься.
Алексис не раздумывала.
Выбросив руку вперёд, она схватила его прямо за горло.
Рывком подтянув его к себе, она бросила его спиной на перила, надавив на шею и верхнюю часть тела так, что из-за её сжатых пальцев он повис вниз головой.
— Может, тебе стоит вспомнить, кто я такая, — прошипела она, глядя ему в лицо.
Странник уставился на неё в оцепенении, возможно, на полсекунды.
Затем он усмехнулся.
Явный восторг в этом смехе вызвал в ней более острую и сильную волну ярости.
Она дёрнула его вниз за горло с ещё большей силой, так что его верхняя часть тела повисла почти вертикально…
Боль.
Подобная лезвию, обжигающая, ослепляющая боль.
На самом деле, ни одно описание не походило для этого.
За все эти годы в Алексис стреляли, ранили ножом, жгли и поражали всеми видами магического огня, которые только можно вообразить. Её кусали вампиры, оборотни и однажды даже пикси. Она была наполовину утоплена водяным демоном и поражена молнией из-за того, что оказалась между разгневанной фейри и её бывшим любовником.
Ничто не могло сравниться с этим.
Она невольно ахнула.
Боль взорвалась от затылка вниз по позвоночнику и была такой сильной, что Алексис невольно отступила от перил и отпустила Странника, а руками потянулась к ошейнику на шее.
Всё перед глазами стало белым, затем серым.
Всё постепенно темнело.
Она была уверена, что потеряет сознание…
Но боль так же внезапно прекратилась.
Она поняла, что стоит на коленях на каменном балконе, в развевающемся бледно-голубом платье, и ловит ртом воздух, пока её руки сжимают покрытый золотом ошейник. Она понятия не имела, из какого металла тот на самом деле сделан, но он выглядел золотым, со странными надписями по краям, которые она никогда ранее не видела, и ещё ни одно заклинание не смогло его взломать.
Она взглянула на Странника, который выпрямился, стоя на том месте, где она заставила его свеситься с каменного балкона. Он потёр свою свободную от ошейника шею, улыбаясь ей сверху вниз, и кивнул в знак благодарности охраннику у дверей балкона, который, как предполагала Алексис, был каким-то оборотнем — пёс, нанятый Странником, чтобы охранять его жизнь.
Она забыла о чтении мыслей.
Ну, она не помнила об этом до тех пор, пока не увидела улыбку Странника.
— Ты не ошибаешься, любовь моя, — с лёгкостью сказал он ей. — Возможно, мне нужно найти какой-то более действенный способ, чтобы ты могла выражать недовольство своим положением… и мной. Уоррик очень серьезно относится к своей работе. Я бы предпочёл, чтобы твои «проблемы с адаптацией» решались иным способом, который бы не заставлял его постоянно причинять тебе боль. И уменьшил шансы того, что тебя убьют…
— Или тебя, — отрезала она.
Он совсем не выглядел обеспокоенным, и это сильно раздражало.
Он отмахнулся от её комментария пожатием плеч.
— Да, — произнес он рассеянно. — Конечно. Это тоже.
Мужчина с широкими плечами, стоявший у дверей балкона — вероятно, тот самый «Уоррик» — выразил своё мнение гораздо менее тактично.
Он издал откровенно презрительное ворчание.
Очевидно, он не беспокоился о том, что Алексис убьёт его хозяина.
Она поднялась на ноги, пытаясь не морщиться от боли, которая пронзила её позвоночник.
Не глядя ни одному из них в лицо, она зашла в пентхаус с высокими потолками и металлическими балками, покрытыми очень детальной резьбой, большая часть которой состояла из символов или чего-то, похожего на птиц. У всего в его покоях были закруглены края, многое являлось изогнутым или искривлённым подобно настоящим ветвям, большая часть предметов выглядела живой, другая часть напоминала ей волшебные замки, тёмные леса из фильмов и произведения искусства дома.
Больше всего здешний стиль напоминал ей ту старую форму модерна в искусстве и архитектуре её версии Земли, хотя и сильно извращённую версию.
Настоящие живые растения росли сквозь потолки, полы, стены и мебель.
Деревья заполняли самую большую из общих комнат, простираясь повсюду на полпути к потолку и вытягиваясь прямо через потолок вверх к темнеющему небу над головой. Они образовали небольшой лес в этом похожем на атриум пространстве и были высажены в почву, которая находилась в ящиках, встроенных в каменный пол. Другой участок занимал большой пруд, наполненный цветущими лилиями, тростниковыми растениями и маленькими кустиками, покрытыми розовыми, фиолетовыми и белыми цветами.