Предложение Бурханова почему-то раздражающе подействовало на остальных. Впрочем, людей можно было понять. До того, как Олим высказался, они надеялись, что он предложит простой и легкий путь спасения, какой-то чудесный фокус, который в мгновенье ока прекратит и этот ветер, и этот слепящий снег, и голод, и жажду. А он предлагал совсем другое — крутой, трудный подъем, снова надо лезть, карабкаться, утопая в снегу…
— И ты г-гарантируешь успех? — не без ехидства спросил Халик Обидович.
— Я думаю, да.
— Так же, как в эксперименте?
Олим вспыхнул, но смолчал.
— Скажи, пожалуйста, — вмешался Уктам, — Касымов, когда связывался с тобой по рации в воскресенье, сам принял решение усилить режим эксперимента? Вы об этом говорили?
— Нет, не об этом, я уже говорил…
Уктам долгим недоверчивым взглядом посмотрел на Олима.
— Ладно, — сказал он, — пусть будет так… Я уверен, что по этому склону, — он указал вправо, — мы быстрей выберемся в долину. Все мы устали, провизия на исходе, у нас нет времени экспериментировать. Я не навязываю своего мнения, пусть решит большинство. Кто за то, чтобы принять предложение Бурханова?
Все молчали.
Ширин приблизилась к Олиму и жарко зашептала:
— Карабкаться на эту высоту — безумие! Мне, в моем положении…
Он посмотрел на нее долгим взглядом и сник.
— Значит, никто? — Уктам повернулся к Олиму: — А ты?
— Я? Как все… — тихо сказал тот.
— Тогда подъем!
Уктам вскинул за плечи рюкзак и, не оглядываясь, зашагал вниз. За ним гуськом потянулись остальные.
Уровень воды поднялся так, что почти полностью скрылась крохотная площадка, на которой гляциологи провели несколько беспокойных дней. Сами они, закрепив на скалах мешки с продовольствием и рюкзаками, сидели вразброс на выступах крутой отвесной стены. Утро было ясное, но ветреное.
Бако примостился рядом с Саидом.
— Прогадали мы с тобой, Бако, — сказал Саид. — Не понадобятся наши имена пи карнизу, ни бухте. А нм повезло — Безымянную не зальёт.
— Слушай, шеф, тебе не кажется, что нас уже пора спасать? Мне надоело это, — всерьез сказал Бако.
— Мне тоже. Смирись! Нас спасут, как в кино, в последний момент.
Ветер гнал волны к каменной стене одну за другой. Вода плескалась почти у самых ног Саида и Бако. Они, помогая друг другу, забрались чуть повыше.
Саид устроился поудобнее, прикрыл глаза, буркнул:
— Бако, ты дневалишь. — И он задремал.
Бако тоскливо смотрел на волны, уходившие, казалось, к самому горизонту.
В кабине вертолета сидело пятеро солдат-десантников и офицер. Машину сильно подбрасывало на воздушных «кочках», кидало из стороны в сторону.
Командир корабля дал знак приготовиться, и офицер, стараясь перекричать шум двигателя, стал уточнять детали операции:
— Спуститься ниже тысячи метров мешает сильный воздушный поток с юго-запада. Учтите направление ветра! Близко к берегу не приводняться, там могут оказаться отмели… Транспортировать людей строго на север, в безветренную зону. Будем поднимать на борт с воды… Приготовиться!
Вертолет продолжал опускаться все ниже и ниже к воде.
Машину сильно тряхнуло.
— Попробуем зайти еще раз! — крикнул командир экипажа.
Наконец вертолет завис, подрагивая и покачиваясь на ветру.
Офицер рывком открыл дверь, и десантники один за другим вывалились за борт.
Офицер внимательно следил за тем, как раскрылись парашюты и, относимые ветром, удалялись в сторону заснеженной горы.
Трое из пятерых приводнились невдалеке от скалы и без особого труда выбрались на отмель. Двоих же ветром снесло далеко в сторону, и они опустились метрах в трехстах от берега. К берегу пришлось плыть, и гляциологам было видно, что одному из них дается это с большим трудом.
Вертолет опустился еще ниже и кружил над плывущими.
— Ты куда? — растерянно крикнул Бако, заметив, что Саид стал спускаться со скалы.
Саид не ответил, тяжело плюхнулся в обжигающий холод воды и поплыл навстречу десантникам.
Вдвоем одного тянуть к берегу было легче…
Продрогшие до костей, все трое бежали по отмели к махавшим им с берега десантникам и гляциологам. Наконец добежали. Молодые десантники стучали зубами от холода.
Саид выхватил из мешка фляжку, бросил им:
— По пять глотков!.. Быстро!..
Скрюченными от холода пальцами открывая фляжку, солдат сказал:
— Не положено на службе!
Но поймав суровый взгляд Саида, все-таки приложился к фляжке.
…В пять надувных лодок, уже опущенных на воду, снесли всё, что сохранилось из провизии и вещей, и торопливо двинулись туда, где низко над водой завис вертолет.