По-видимому, красоты холда Бухта благотворно подействовали и на самого Мастера арфистов: доброе расположение духа вернулось к нему еще прежде, чем из Телгара прибыли Мастер Фандарел с Мастером Вансором. Восторг Робинтона удвоился, когда Фандарел и Вансор гордо продемонстрировали новый дальновизор, над которым Звездочет неустанно трудился последние пол-Оборота. Инструмент этот представлял собою трубу длиной по плечо Фандарелу и такую толстую и тяжелую, что держать ее приходилось двумя руками. Обтянутая кожей труба была снабжена занятным окуляром: не на конце, где, по мнению Джексома, ей надлежало бы находиться, но сбоку.
Мастер Робинтон тоже удивился этому новшеству. Вансор тотчас же разразился целой лекцией об отражениях, преломлениях, окулярах и объективах — никто ничего не понял, кроме того, что именно такая компоновка прибора наилучшим образом подходила для наблюдения удаленных объектов. — Инструмент, найденный тогда в Вейре Бенден, увеличивал мелкие предметы, но, видите ли, принцип несколько схожий… Я очень рад, что доведется опробовать его именно здесь. — И Вансор утер взмокшее лицо: он так увлекся, объясняя работу своего прибора, что начисто позабыл снять меховой летный костюм.
Робинтон подмигнул Менолли и Шарре, и девушки, подойдя к Звездочету, расстегнули и стащили с него теплую куртку. Вансор едва ли заметил их присутствие рядом:
— Я впервые на Южном континенте, но, естественно, наслышан об аберрации в поведении звезд, именуемых Сестрами Рассвета. До сих пор я, увы, списывал ее на неопытность наблюдателей. Но когда такое же сообщение поступило и от Мастера Робинтона, я решился привезти сюда свой новый прибор и произвести наблюдение лично. Неподвижных звезд не бывает! Это заложено во все мои уравнения, я не говорю уж о том, что это подтверждено столь опытными наблюдателями, как Н’тон и владетель Ларад… Далее, Записи, сделанные в давно прошедшие времена, несмотря на свое ужасающее состояние, однозначно говорят о движении звезд, и это движение подчиняется определенным законам. Следовательно, если три звезды по какой-то причине не вписываются в выведенные нами законы природы, этому тоже должно быть какое-то объяснение. Надеюсь, нынешний же вечер многое прояснит…
После долгих споров и обсуждений место для наблюдения выбрали на возвышении каменистого восточного мыса, подальше того места, где располагались ямы для жарения и выпечки. С помощью Джексома и Паймура Фандарел собрал там треногу и на ней вертлюг для крепления дальновизора. Вансор, понятно, наблюдал за строительством и в конце концов до того надоел Фандарелу, что добрый кузнец увел Звездочета на самый край мыса, под деревья, и там велел смирно сидеть. К тому времени, когда тренога была готова, Вансор сладко спал на теплом песке, подложив под щеку ладонь и негромко похрапывая во сне.
Фандарел прижал палец к губам — мол, не будите — и потихоньку удалился вместе с Джексомом и Паймуром с мыса. И, выкупавшись, разделил с ними послеполуденный отдых.
Все так боялись упустить хотя бы миг, пригодный для вечернего наблюдения Сестер, что ужин собрали прямо на мысу. Мастер Идаролан принес с корабля еще один дальновизор, и кузнец на скорую руку возвел вторую треногу.
Закат, в прежние дни всегда наступавший слишком быстро, сегодня, казалось, нарочно медлил. Джек-сом молча злился, поглядывая на Вансора: если тот еще раз примется настраивать свой дальновизор, переставлять скамеечку или пересаживаться на ней… И даже драконы, весело игравшие в воде, растянулись на берегу и притихли, а файры устроились спать около Рута или безмолвно сидели на плечах у своих друзей.
И вот наконец солнце скрылось за горизонтом, окрасив запад яркими цветами заката. Когда восточный край неба достаточно потемнел, Вансор прильнул к окуляру… и тут же, вскрикнув от изумления, отшатнулся и едва не опрокинул скамеечку.
— Этого не может быть! Это не поддается никакому логическому объяснению!.. — И снова уставился в окуляр, тщательно настраивая фокус.
Мастер Идаролан смотрел в свой дальновизор:
— Я вижу только Сестер в их обычном расположении… все как всегда!
— Но это невозможно! Они слишком близко одна к другой! Между тем нам известно, что звезды никогда не сходятся вплотную, — между ними всегда огромные расстояния!
— Дай мне взглянуть! — Фандарел едва не приплясывал на месте от нетерпения. Вансор неохотно уступил ему место, продолжая жаловаться на невозможность увиденного.
— Иди-ка сюда, Н’тон, твои глаза небось помоложе! — Мореход уступил свой прибор бронзовому всаднику, который не замедлил воспользоваться приглашением.
— Вижу три круглых штуковины! — во всеуслышание объявил Фандарел. — Три круглые металлические штуковины. Сделанные, бесспорно, людьми. Это не звезды, Вансор! — оглянулся он на ошарашенного Звездочета. — Это… изделия человеческих рук!
Робинтон жадно впился в окуляр, только что не отпихнув в сторону могучего кузнеца, и ахнул:
— Они круглые! Они сияют — и притом не как звезды, а как блестящий металл!
Воцарилась благоговейная тишина, которую самым непочтительным образом нарушил голос Паймура:
— Ясно одно: вот ты и нашел на Юге следы наших пращуров, Мастер Робинтон.
— Воистину так, — странно сдавленным голосом отозвался арфист, и Джексом не мог понять, сердился он или, наоборот, сдерживал смех. — Но я не собираюсь удовлетворяться этим, о чем ты, кстати, отлично знаешь!
Дальновизор Идаролана не обладал достаточным увеличением, так что всем по очереди было позволено заглянуть в прибор Вансора. Вердикт, вынесенный Фандарелом, подтвердили единогласно: так называемые Сестры Рассвета не были звездами. Совершенно бесспорно было и то, что они являли собою круглые металлические предметы, каким-то образом сохранявшие неподвижное положение в небесах… И это при том, что даже луны поворачивались к Перну то одной, то другой стороной!
Тотчас же, пока Сестры Рассвета не потускнели, было послано за Лессой, 0'ларом и Ф'нором. Недовольство Лессы, вызванное поспешностью приглашения, тотчас испарилось, стоило ей заглянуть в окуляр. После нее инструментом завладели Ф'лар и Ф'нор и не отходили от него, пока Сестры Рассвета еще были видны в темнеющем небе.
Заметив, что Вансор лихорадочно чертит на песке формулы, Джексом с Паймуром бегом приволокли стол и письменные принадлежности. Несколько минут Звездочет стремительно что-то писал, затем уставился на полученный результат с таким видом, словно тот представлял собой новую загадку, еще неразрешимой исходной. Не понимая, в чем дело, он даже попросил Н'тона и Фандарела проверить выкладки — не закралась ли ошибка.
— А если ее нет, тогда каков же твой вывод, Мастер Вансор? — спросил Ф'лар.
— Эти… штуковины в самом деле висят над одной и той же точкой Перна. Они как бы следуют за планетой!
— Что и доказывает, — невозмутимо добавил Робинтон, — их рукотворное происхождение.
— Вот и я к тому же пришел, — неуверенно ответил Вансор. — Для того они, видимо, и предназначены…
— И нам туда никак не попасть, — с сожалением пробормотал Ф'нор.
— Не смей и думать об этом! Слышишь?.. Не смей! — воскликнула Брекки с таким жаром, что Ф'лар и арфист, переглянувшись, невольно улыбнулись.
— Их сделали и подвесили там, — начал Паймур. — Но сделали, похоже, не на нашей планете, а, Мастер Фандарел?
— Похоже, — согласился кузнец. — Старые Записи рассказывают о многих замечательных вещах, сделанных людьми. Правда, о неподвижных звездах не говорится нигде.
— Записи говорят: люди ПРИШЛИ на Перн. — И Паймур оглянулся на Робинтона за подтверждением, — А что, если они использовали эти штуки, чтобы прилететь сюда, на Перн, из какого-то другого мира?