— Для такого человека, как Вансор, одежда не имеет значения! — как ни старался Бенелек приглушить голос, пренебрежение к словам Ф'лессана угадывалось безошибочно.
— И все же сегодня Вансор мог бы выглядеть поопрятнее, — возразил Джексом. — Ф'лессан хотел сказать только это.
Бенелек что-то проворчал себе под нос, но спорить не стал. Ф'лессан подмигнул приятелю и толкнул его в бок.
Перешагнув порог, Вансор неожиданно для себя обнаружил, что зал набит битком. Он застыл на месте, робко озираясь по сторонам. Потом, завидев кого-то из знакомых, кивнул и неуверенно улыбнулся. Со всех сторон его встречали ободряющие улыбки и приглушенные приветствия. Собравшиеся жестами приглашали его пройти на середину.
— Ну и ну! И это все из-за моих звезд? Из-за звездочек? Надо же! — он выглядел так забавно, что по залу прокатился смешок. — Польщен, весьма польщен… Кто бы мог подумать… О, Робинтон, и ты здесь!
— А где же мне еще быть? — Лицо мастера-арфиста сохраняло полнейшую серьезность, но Джексому показалось, что он заметил, как подрагивают губы Робинтона от усилий спрятать улыбку. Арфист поднялся с места и, подталкивая Вансора в спину, подвел его к возвышению в дальнем конце зала.
— Давай, Вансор, начинай, — громыхающим басом произнес Фандарел.
— Да-да, прошу прощения. Мне очень жаль, что я заставил вас всех ждать. А, вот и лорд Асгенар! Я очень польщен, что ты пришел, мой господин… А Н'тон — он тоже здесь? — Вансор стал обходить зрителей. Он был близорук и потому заглядывал людям в лицо, стараясь обнаружить Н'тона. — Он ведь должен быть…
— Я здесь, Вансор, — Н'тон поднял руку.
— А, вон ты где! — нахмуренное круглое лицо «звездных дел мастера» — как едко, но точно прозвала его Менолли — сразу разгладилось. — Н'тон, дорогой, ты должен сидеть впереди. Ты помог мне больше всех — вел наблюдения в самые глухие ночные часы. Иди же скорее сюда…
— Вансор, — рявкнул Фандарел, приподнявшись, чтобы его было лучше слышно, — не можешь же ты всех посадить в первый ряд — а ведь тебе помогало немало людей! Потому-то они здесь и собрались — узнать, что дали все их наблюдения. А теперь залезай сюда и приступай-ка к делу. Не трать время попусту.
Бормоча возражения и извинения, Вансор стал пробираться к столу. «И правда, — подумал Джексом, — вид у него такой, как будто он даже спит в одежде. Судя по тому, как засалился камзол на спине, он не снимал его с последнего Падения Нитей».
Но в звездных картах, которые Вансор развесил на стене, не было и следа неряшливости. И где он только взял такую огненную красную краску для Алой Звезды? Казалось, она так и пылает. Джексом слушал глуховатый голос ученого и постепенно приходил к выводу, что ничего сногсшибательного в докладе нет. Все это он слышал уже не раз, и, хотя старался не отвлекаться — из уважения к Вансору, — мысли его неуклонно возвращались к прощальному напутствию Н'тона: постарайся, чтобы ни одна живая душа не увидела, как ты даешь Рут'у огненный камень!
Что он, дурак, что ли? Но тут Джексом призадумался. Теоретически он знал, как надо обучать дракона жевать огненный камень, однако не сомневался, что между теорией и практикой случаются большие расхождения. Возможно, стоит попросить помощи у Ф'лессана?
Он взглянул на друга детства, который два года назад запечатлил бронзового дракона. В глубине души Джексом полагал, что Ф'лессан так и остался мальчишкой, относящимся к своим обязанностям бронзового всадника не слишком серьезно. Однако он был благодарен приятелю, который ни словом не обмолвился о его проступке — там, на площадке Рождений, где он потрогал скорлупу Рут'ова яйца. В Вейре эту историю могли бы раздуть до небес… И все же Ф'лессан — слишком молодой и слишком легкомысленный, чтобы считать его достойным доверия наставником.
Миррим? Джексом перевел взгляд на девушку. Лучи утреннего солнца, лаская ее каштановые волосы, отбрасывали золотистые блики. Юноша никогда не замечал их раньше. Казалось, она забыла обо всем на свете, кроме Вансоровых формул. Скорее всего Миррим посоветует Джексому не отягощать Вейр новыми заботами, а потом напустит на него своих файров — пусть следят, чтобы он себя не подпалил. Что касается Т'рана, еще одного юного всадника из Исты, то в глубине души Джексом был уверен, что тот считает Рут'а просто файром-переростком. От него толку не больше, чем от Ф'лессана.
О Бенелеке и думать нечего. Он был так же равнодушен к драконам и огненным ящерицам, как и они к нему. Но попадись Бенелеку какой-нибудь чертеж, или прибор, или отдельные части старинного механизма, обнаруженного в одном из древних холдов, — и он будет сидеть дни и ночи напролет, стараясь отгадать, что это было и как работало. Обычно он ухитрялся починить любой прибор, даже если приходилось разобрать его до последнего винтика, чтобы найти поломку. Бенелек с Фандарелом понимали друг друга с полуслова.