Проход то сужался, то расширялся, то заставлял ползти на коленях. Спутники пыхтели, ругались, но продолжали двигаться за случайным проводником.
Неожиданно Тайрам произнес:
– Сейчас вы окажитесь в святая святых. Очень мало смертных видели Алатырь. Вам повезло, вы его увидите.
– Бел горюч камень? – удивился Артур. – Это же миф, сказка.
Тайрам только усмехнулся в ответ.
Постепенно, по мере продвижения, в узком проходе становилось светлее и светлее.
– Как себя чувствуешь? – спросил проводник у Саши.
– Не очень, если честно.
– Пойдешь со мной, остальные немного подождут здесь, – Тайрам аккуратно прижал к себе Машу и решительно направился в сторону источника света.
– Франческа, – Спинкс замялся. – Я хотел тебя спросить. … Понимаешь, какое дело… Я военный, я не умею…
– Артур, прошу, не надо сейчас ничего говорить. Колдун, наверное, нас уже ищет. Знаешь, у меня никогда не было способностей к изучению иностранных языков. А здесь, в прошлом, оказывается, что я свободно владею славянским языком. Тебе не кажется это странным?
– Я в таком же недоумении, как и ты, Франческа. Я знал французский, итальянский, шведский, а теперь, кроме славянского языка я не знаю никакого! Даже своего родного! Я не могу и предположить из-за чего такое возможно.
– Мы в прошлом, это несомненно, но какая связь между языком и прошлым? – Франческа подсела поближе к Артуру. – Здесь прохладно.
Спинкс молча снял легкую куртку и набросил на плечи девушки. Немного подумал и прижал ее дрожащее тело к своему.
– Все в порядке? – раздался над ними голос проводника.
Артур и Франческа не заметили, как уснули.
Огромная пещера была освещена ярким белым, слепящим глаза светом. В центре пещеры лежал, скорее, возлежал большой валун, на который невозможно было смотреть, настолько мощным он обладал свечением.
– Это и есть Алатырь, бел горюч камень, – Проговорил Тайрам. – Средоточие всех сил земных и небесных. Его может увидеть только чистой души человек, который никогда не свернет с истинного пути. Но и такие люди не все получают возможность оказаться здесь. Когда мы выйдем отсюда, то каждый будет помнить лишь эту пещеру и яркий свет Алатыря, но никогда не вспомнит дороги сюда.
– Но у подземного хода, по которому мы шли, нет другого ответвления, – не выдержал Артур.
– Горы живые, и они никогда не откроют своих тайн не прошеным гостям, если не захотят этого сами. По их воле, мы здесь. По их воле мы выйдем отсюда или навсегда останемся здесь.
– Мы выйдем? – с надеждой посмотрела на Тайрама Франческа.
– Ответ дадут горы, – загадочно ответил он.
Саша и Маша вышли из-за камня, держась за руки, словно для них не существовало никаких болезней.
Тайрам обратил внимание на босые ноги девушки. Достал из кармана сшитые из выделанной кожи обувки и протянул Маше.
– Я их шил дочке, но ее больше нет на этом свете и ей они не нужны. Одень, тебе обувки подойдут. Они мягкие, я сам выделывал кожу.
Маша благодарно взяла из рук Тайрама ценный подарок.
– Ваши сердца отныне наполнены силой добра земли и небес. В ваши руки вложено будущее всего мира. В вас верит Всевышний и доверяет это опасное и сложное дело. Только люди с чистотой помыслов способны совершить то, что никогда не смогут сделать самые огромные и сильные армии мира. Вы – избраны, – Тайрам опустился перед ними на колено. – Каждый из вас пройдет свой путь, выпьет до дна свою чашу и каждый выполнит свое предназначение. Я не ведаю, останетесь ли, вы живы или нет, но знаю, что возложенная на вас миссия, будет выполнена. Дальше вам придется идти одним. Я всего лишь хранитель тайн и я должен остаться здесь. А вас горы отпускают.
Скальная порода разошлась, приоткрыв выход.
– Спасибо, Тайрам, – Саша сжал руку проводника. – Спасибо.
– Идите, проход скоро закроется.
– Как же ты? – спросил Саша.
– У меня своя судьба, у вас своя. Иди, твой путь открыт.
Саша оглянулся уже из прохода на одиноко стоящего в пещере Тайрама под ослепительно ярким светом и понял, что видит его в последний раз.
Каменные стены прохода то сужались, то расступались. Маленькие кусочки Алатыря, полученные каждым от Тайрама освещали путь. Саша поддерживал под локоть Машу, Артур – Франческу.
Проход становился все уже и уже. Саша озабоченно оглядывался назад, что-то было не так. Странные, ничем не подкрепленные опасения, не давали покоя. Предчувствие неизбежного росло, и постепенно вытесняло все другие мысли.
– Артур, вы ничего не чувствуете?
– Мне кажется, что все слишком гладко.