Здесь надо заметить, что в Харбине 1920-го года читались и другие курсы лекций, например — в помещении Библиотеки-читальни Главных механических мастерских или в Доме трудящихся на Диагональной улице. Бесплатно. Вот их тематика: История социализма — лектор М. А. Хаит (главный редактор левой газеты "Вперед"); История рабочего движения — Л. М. Лунин; Русская литература — В. Я. Ротт; История развития государственных форм — М. А. Кроль; Экспериментальная психология — О. Ю. Думбадзе; Биология — Г. А. Житов; Беседы по природоведению — И. А. Павловский; Астрономия и космография — Бреев.
Так что выбирать было из чего!
В 1920–1924 гг. ХСМЛ предоставил часть своего помещения беженской школе Утреннего приюта, где дети наблюдались с 9 утра до 2 часов дня. Почетным директором школы был В. Д. Лачинов. Питомцы этой школы, помимо бесплатного обучения, имели трехразовое горячее питание. Материальные средства для содержания школы изыскивал кружок дам-патронесс.
Поскольку в России произошла революция и шла гражданская война, Русский национальный комитет ХСМЛ создать было невозможно, и деятельность союза во Владивостоке и в Харбине развивалась под эгидой Иностранного отдела ХСМЛ Северо-Американских Соединенных Штатов. Именно оттуда в Харбин в 1921 г. приехал м-р Ховард Л. Хейг — Старший секретарь Харбинского отделения христианского союза, возглавлявший Харбинский ХСМЛ более 20 лет — вплоть до начала войны на Тихом океане, — русофил и личность незаурядная.
Как предполагалось при основании русского ХСМЛ в Харбине, он должен был усилиями своего комитета принять через некоторое время соответствующий ему национальный облик (Авенариус С. Первые годы русского ХСМЛ в Харбине // Друзьям от друзей…, Сидней, 1991, № 34, с. 44). Так и произошло, и в этом большая заслуга американца Х. Хейга, а также большого русского поэта Алексея Алексеевича Грызова (Ачаира).
О себе в 10-летний юбилей своей работы в рядах ХСМЛ Х. Хейг рассказывал:
"Родом я из штата Мичиган, мой родной город — Гранд-Рапидс находится неподалеку от знаменитого Детройта — центра американской автопромышленности. После окончания в 1912 г. средней школы я поступил в университет штата. Университет я окончил в 1918 г. и полтора года после того оставался при нем, заканчивая специальную работу по социологии.
4 февраля 1918 г. я получил приглашение занять должность секретаря членского отделения Христианского союза в родном городе. Надо сказать, что еще во время пребывания в университете я участвовал в работе союза в качестве председателя его университетского отдела. В Гранд-Рапидсе я организовал новое отделение союза в восточной части города, не связанной ранее с ХСМЛ. Сейчас это большой отдел с большим числом членов и широкой работой.
С русским вопросом я познакомился впервые, услышав лекцию только что вернувшегося из России человека. Потом мне пришлось беседовать на эти же темы с другими людьми.
Я узнал, что в России (дело было после 1920 г.) есть 3 миллиона мальчиков в возрасте до 18 лет, не имеющих пристанища и семьи. Еще ближе с русскими я познакомился, побывав в Кливленде, где есть многочисленная русская колония. Там я начал учиться русскому языку, и у нас с женой [Флоранс Хейг. — Г. М.] сложилось окончательное и твердое намерение начать образовательную работу среди русской молодежи.
Эта мысль осуществилась — в 1921 г. я был назначен в Харбин, где открылась временная союзная организация, на которую была возложена задача помощи русским беженцам" (Юбилей г. Хэйг — десять лет работы в ХСМЛ // Заря, 1928, 4 февраля).
Помощником Старшего секретаря Харбинского ХСМЛ был А. А. Грызов-Ачаир, поэт, организатор и вдохновитель легендарного теперь литературного объединения "Молодая Чураевка", воспитавшего многих молодых харбинских поэтов и прозаиков. Это ему, А. А. Ачаиру, принадлежат стихотворные строчки, ставшие поистине крылатыми:
("Эмигранты")
А. А. Грызов (1896, Омск — 1960, Новосибирск) окончил Первый Сибирский императора Александра I Кадетский корпус, поступил на инженерное отделение Петровско-Разумовской академии. Участник Гражданской войны в Сибири. В Харбине с 1922 г. С 1923 г. работал в Харбинском ХСМЛ, занимался литературной и педагогической деятельностью. В 1945 г. после освобождения Северо-Восточного Китая от японских оккупантов был незаконно репрессирован и увезен в СССР. 10 лет провел в лагерях. После 1956 г. жил в Новосибирске, где занимался педагогической деятельностью — преподавал пение и вел кружок эстетического творчества в средней школе. Реабилитирован посмертно. Автор изданных в Харбине поэтических сборников "Первая: Книга стихов" (1925), "Лаконизмы" (1937), "Полынь и солнце" (1938), "Тропы" (1939), "Под золотым небом" (1943).
Это его официальная биография — из тех, за которой не видно живого человека…
Что следует добавить, чтобы образ этого Поэта и Человека стал ощутимее и зримей? Думаю, для этого нужно написать книгу. Здесь же только еще:
— Офицер Сибирского Казачьего войска, станицы Ачаирской; в академии проучился три с половиной года, ушел на войну с большевиками в Сибири. Сначала партизанский отряд, затем казачья дивизия, сибирский Ледяной поход… Скитания — изъездил всю Россию; затем были — Корея, Шанхай, Гонконг, Филиппинские острова, Китай, Харбин… Сибирские лагеря…
Человек высочайшей культуры. Стихи начал писать с 8–9 лет, печатался с 1918 г. О сборниках его стихов я уже говорил. "В двух последних голос Алексея Ачаира звучит уже определенно, уверенно — это голос зрелого поэта, поэта степей, широких просторов, мужества, идеализма, полетов "на снежные высоты" чести верности и рыцарства.
Легко, широкой струей, не знающей порогов, льется вдохновение Ачаира. Он быстро вдохновляется, подчас незаметными мелочами. Для всякого — пустяк, а для Алексея Ачаира — событие, толчок, способный всколыхнуть душу до потаенных глубин. Его творчество стихийно, бурно.
Это направление Ачаир определяет как "мужскую романтику" и прибавляет: "к сожалению". Да, в нем есть нечто сродни Северянину, но есть что-то Цветаевское. Но тематика его неисчерпаема, его тема — сама жизнь; чувство его непосредственно…
Нечто дон-кихотовское есть во всем облике Ачаира, хотя теперь этот Дон-Кихот — старший секретарь крупного учреждения — проводит долгие дни за письменным столом, на котором не найти стихов: стихам отданы ночи.
В жизни — проза, однообразие, — "ни сказок, ни фей", но в творчестве эта же самая жизнь горит, как радуга".
Длинная цитата, не так ли? Но, наверное, Вы, так же как и я когда-то, прочитали ее на одном дыхании. А написано это было в статье "Харбинские писатели и поэты" в журнале "Рубеж" в 1940 г.
А что делал А. А. Грызов в ХСМЛ?
Вот что говорил об Алексее Алексеевиче секретарь Хейг — тоже в десятую годовщину, но уже его, Грызова, работы в союзе (1933 г.) с этико-профессиональной точки зрения: "[Он] вступил в ХСМЛ 10 лет тому назад, чтобы посвятить себя служению русским молодым людям. Он видел сотни их, стремящихся в ХСМЛ для дружбы, совета, помощи и ободрения. Он был около них в то время, когда они напрягали усилия создать их собственные ценности в жизни. Он был их другом.
Как патриот своей страны и как друг человека, он встретил их и помогал им в часы их успеха и в часы их отчаянной борьбы. В этой работе он провел эти 10 лет, верно следуя цели ХСМЛ, т. е. "жить в доме у дороги и быть другом человеку". Молодые люди, которые воспользовались советом Алексея Алексеевича, должны удостоверить, что в ХСМЛ есть друзья. И в этот год, который знаменует 10-ю годовщину его службы для них, этот самый срок, когда они должны оглянуться назад и припомнить его бесчисленные услуги, которые характеризуют его плодотворную деятельность для них самих и их народа".
Может быть, это и есть тот скромный каждодневный подвиг, труд, который отмечает людей поистине великих? И это мужество, стойкость, несгибаемость духа! Десять лет лагерей — и вера в жизнь, в будущее: эстетическое воспитание подрастающего поколения… В России! В невероятно трудных условиях…