Многие питомцы Алексея Алексеевича помнят и будут помнить этого человека.
История одной из лучших в городе Гимназии ХСМЛ (1925), а тем более, его колледжа (1930), возникновения "Чураевки" и исключительная роль в ней А. Ачаира, чураевские вечера и его незабываемые декламации — вне хронологических рамок этой книги. О них — в следующей. Но, может быть, нигде так ярко и откровенно не сверкнула чистота души Алексея Грызова, как в его эссе, посвященном харбинскому ХСМЛ. Оно было опубликовано на страницах "Литературной газеты кружка искусств, науки и литературы Чураевка ХСМЛ в Харбине" — "Чураевка", выпуски которой лежат сейчас передо мной, и называлось: "Бог, Родина и Честность". Это уже 1933 год.
"Я помню Харбинский союз весной 1923 г., — писал А. Ачаир, — с его отделами юношей и физического развития и очень скромной образовательной деятельностью, выражавшейся в курсах с.-х. машиноведения и автомобилизма, популярных лекциях, двух-трех группах английского языка и небольшой сравнительно библиотеке.
С 1923 года, именно с октября месяца, политика Христианского союза в Харбине делает определенный упор на развитие образовательной стороны. Поистине, Образовательный отдел союза становится с этого времени доминирующим. Для типа такой организации, как Христианский союз, подобное нарушение равновесия, пожалуй, и не вполне целесообразно. Христианский союз ставит целью гармоническое развитие человеческой личности в трех или даже четырех направлениях: духовном, умственном, физическом и общественном… С этим соотношением должна считаться и вся организация в ее целом. Однако усиление образовательной работы за эти истекшие десять лет явилось ответом на запрос общества и в то же время ярко отличило Христианский союз в Харбине от многих и многих других ХСМЛ, которые я посетил во время моей служебной командировки в Южную Маньчжурию, Китай и на Филиппины.
В Образовательном отделе ХСМЛ возникает Школа искусств, Народный университет, Гимназия, Школа коммерческих наук и Иностранных языков и, наконец, Колледж и Сев[еро]-М[аньчжурский] Политехнический институт. Существует, кроме того, ряд вечерних курсов профессионального характера по различным специальностям. Союз имеет одну из самых больших в городе общедоступных библиотек.
Через все образовательные учреждения союза проводится принцип: наука на службе у жизни. Жизнь выкинула с родной земли массы не только взрослых, но и молодежи и детей, и им необходимо дать образование, достойное их запросов и способностей.
И наряду с другими школами ХСМЛ ведет свои учебные заведения к той же цели, как и все остальные, построенные на основах автономии русской школы за рубежом.
"Бог, Родина и Честность" является идеологическим лозунгом школьников Христианского союза. Семья, Школа и союз сотрудничают на этом базисе".
Далее А. А. Грызов чрезвычайно точно, на мой взгляд, отмечает очень важный момент: "Христианский союз в Харбине, как я могу засвидетельствовать, никогда не был и не мог быть ни по принципам, ни по составу его руководителей — антинациональным. Христианский союз никогда не являлся и не может быть политической организацией. Но ХСМЛ никогда не был антипатриотичен. ХСМЛ никогда не был космополитичным в том понимании, которое вкладывают в это определение люди, считающие стремление к международному согласию и миру, общению и сотрудничеству — противоречащим идее национальной защиты. Христианский союз звал все время к пробуждению действительно национального чувства, патриотизма не только теоретического, показного, но и доказанного на примере своей жизни… Мы в эмиграции считаем Христианский союз одной из редких возможностей иметь независимый национальный центр культуры христианского, рыцарского русского братства. Недаром ХСМЛ закрыт на территории СССР!
Преданность Родине? — Да.
Борьба против богоборчества и религиозного безразличия? — Да.
За Национальное достоинство? — Да.
За преданность Христовой вере? — Да.
За честность и правдивость, чистоту и порядочность? — Да".
К началу 1925 г. в состав администрации Харбинского ХСМЛ входили: Старший секретарь Ховард Л. Хейг и секретари отделов: Отдел физического развития — секретарь В. Н. Буянов, помощник секретаря — В. Н. Диго; Образовательный отдел — секретарь А. А. Грызов-Ачаир; Отдел юношей — секретарь В. М. Марков; Женский отдел — секретарь В. П. де-Лебель; Библиотека — секретарь М. А. Винникова; Хозяйственно-административный отдел — секретарь С. И. Белоков.
ХСМЛ действительно стал одним из самых крупных русских культурных центров Харбина, каким его хотели видеть Х. Хейг и А. А. Грызов. И огромное спасибо ему за то, что в годы последовавшей за этим советской идеологической и политической экспансии в Маньчжурии он был у российской эмиграции — этот великолепный и уникальный, Русский, Христианский союз молодых людей!
Упомянутое выше молодежное объединение "Чураевка" было питомником литературных кадров дальневосточной ветви Русского зарубежья. В Харбине жили и трудились многие старшие представители отечественной литературы — писатели и особенно поэты.
Что касается литературной жизни Харбина, то, как мы уже знаем, развитие здесь русской художественной литературы — как поэзии, так и прозы — нисколько не отставало от оперетты и драматического искусства.
Но я успеваю рассказать только о харбинских поэтах раннего периода.
В Харбине с успехом подвизались поэты: Сергей Алымов, Федор Камышнюк, Яков Аракин, Венедикт Март, Александра Паркау.
Силы были значительные, начали издаваться литературные и общественно-литературные журналы — "Окно", "Русское обозрение", газета "Рупор" с ее литературными страницами, другие.
О Сергее Яковлевиче Алымове (род. в 1892 г.) в "Большой Советской энциклопедии" сказано мало и глухо — конечно, из-за его эмигрантской биографии. Целый долгий период его жизни — я имею в виду очень плодотворный для поэта — харбинский, — полностью скрыт. Его публикации харбинских лет — не названы, жизненные интересы — не раскрыты, живого человека — не разглядеть. Со страниц энциклопедии Алымов представлен только как автор популярных песен "Бейте с неба, самолеты", "Пути-дороги", "Песня о России", "Вася-Василек" и (в его литературной обработке) известной со времен гражданской войны песни "По долинам и по взгорьям…" (слова П. Парфенова). Помните?
…"Шла дивизия вперед, Чтобы с боем взять Приморье, Белой армии оплот… Разгромили атаманов, разогнали воевод, И на Тихом океане Свой закончили поход".
Вспомнить о ней тут, в этой книге, по-моему, вполне уместно.
Из книг С. Я. Алымова названы только: Песни. М., 1939; Стихи и песни. М., 1949; Избранные стихи. М., 1953. И все!..
А у Алымова — пестрая биография и опубликованных сочинений гораздо больше…
Родился он в Харьковской губернии; за участие в революционном движении в 1911 г. сослан в Сибирь; из ссылки бежал за границу; жил в Японии, Австралии и Китае; перепробовал профессии: разнорабочего, грузчика, актера варьете, циркового борца, редактора-издателя. "Высокий, красивый, с большими татарскими темными глазами" (Сафонова О. Пути неведомые: Россия (Сибирь, Забайкалье), Китай, Филиппины, 1916–1949. Мюнхен, 1980, с. 107).
В Харбине выпускал вместе с Е. С. Кауфманом газету "Рупор", вместе с профессором Устряловым — журнал "Окно"; издал свои сборники стихов "Киоск нежности" (1920), "Пьяное сердце" (1922), массу совершенно прелестных эссе, стихотворных переводов с китайского и японского; писал рецензии на театральные постановки и художественные выставки. Основатель харбинских шантанов: клуба "Шантэклер", кабаре "Черная Кошка", "Кабачок Богемы" — вел в них (на высоком, надо сказать, художественном уровне!) литературно-художественную часть, выступал как артист, пел, танцевал… Поэт. И в свои 30 лет первый в Харбине забияка, скандалист и даже… дуэлянт. В 1924 г. провел за это 20 дней в харбинской тюрьме и заплатил большой денежный штраф…