— Ну, блин... — оказавшись в ловушке, я поднял на незнакомца досадливый испуганный взгляд. Он неспешно сокращал расстояние между нами. В ладони крутилась зловещая пентаграмма, но почему-то мужик медлил её применять.
— Я же сказал: беги!
Яр обреченно стонал. Из положения сидя, наконец, сумел его разглядеть. Призрак заперт в магическом кубе, в центре развилки, через которую я сюда пришёл. Темно-фиолетовый узор незнаком, но некоторые его элементы отдалённо напоминали фрагменты сдерживающей печати, такой же, которой сковали Инфернала. Я вспомнил о пленнике, что висел над полом в считанных шагах. Невольно взглянул на него. Заклятые враги оказались друзьями по несчастью, но ждать помощи с той стороны не приходилось. Гигант в сладостном томлении считал минуты до моей казни. Молящий взгляд Яра словно говорил: сделай хоть что-нибудь!
— Вот! А я говорил: обучи меня боевым печатям! — самое время напомнить предку о его лени. Если честно, я не представлял, как выбраться из ситуации. Попробовал оторвать руки от пола еще раз, но пульсирующая жизнью тьма не собиралась отпускать меня так просто, да и еще норовила проникнуть в тело. Её пробирающий до мозга костей холод вдруг показался мне знакомым. Такое же ощущение я испытывал, когда работал с биополем некоторых пациентов. Болезни бывают разными, но все они непременно имеют один симптом: исходящий жгучий холод. Незнакомец решился подойти ещё ближе. Его любопытство, граничащее с неуверенностью, раздражало. Но еще сильнее раздражало молчание, с которым аниматор собирался прикончить меня. Я опустил голову и закрыл глаза, приготовившись к самому страшному. У меня не осталось времени, чтобы найти выход...
Глава 10 - Исцеляющий тьму
Адепты черного бога — это жрецы смерти, которым чужда энергия созидания. Испокон веков Тьма отбирала среди людей тех, кто был способен вынести её мертвенный холод, и наделяла способностями, недоступными обычному человеку. Самые искусные заклинатели научились обходить законы Лимба, и Лимб не остался в долгу. Насылая на изгоев полчища Инферналов, он отрезал храбрецов от Истока жизненной энергии, навсегда предопределяя судьбу тех, кто встал на скользкий путь разрушения. Адепты, сумевшие выжить, стали отщепенцами и ушли в тень. Они объединились в культ, который независимо от Лимба и воли Богов сотворил собственного Кумира. Знание и сила заклинателей передавались по крови от отцов детям, но с каждым поколением их становилось всё меньше и меньше. Никто не знает, сколько семей поддерживает Кумира сейчас, но вечная междоусобная борьба не улучшает их и без того шаткое положение. Однако, этому можно только порадоваться. Чернобожцы не переносят солнечного света и для прохода в Лимб используют зеркала.
— Ромка, нет! — истошный крик Яра граничил со скулящей безысходностью. С ужасом в глазах призрак сполз на колени. Я поднял голову, в последний раз посмотрел на врага, усмехнулся грустной улыбкой побежденного:
— А как же суперэпическая речь главного злодея в конце?
Аниматор навис тенью расправы. Пентаграмма в руках сделала еще несколько кругов. До ужаса странный тип, хоть сказал бы напоследок пару тёплых слов. Он продолжал упорно молчать. Да и смотрел на меня так, будто оценивал. Интересно, мужик присматривался к моему скальпу или определял уникальность строения черепа с позвоночником, как это делал Хищник. Я кивнул:
— А-а-а, я понял, её не будет. Тогда дай я скажу... — я на секунду задумался: забавно, что в последнее время все события так или иначе напоминали мне имя одного из самых злейших врагов, с которым меня когда-либо сталкивала жизнь. — Один человек, не слишком хороший, однажды сказал мне: даже самая густая тьма в душе — это всего лишь болезнь, и её можно вылечить...
Оппонент не до конца понял смысл сказанных слов. Мне же лучше, я успел сфокусировать в пальцах максимум энергии, на которую только был способен. Печать исцеления вспыхнула перед глазами лучистым огнём. Я не уверен, что она подействует или подействует правильно, не уверен, что удастся победить Аниматора так просто, но я и не целился в него. На линии моего огня тюрьма Яра. Посланный импульс с неожиданной силой пробурил темную печать изнутри, вскрывая ее, как старый асфальт. Я удивленно воскликнул, почувствовав, как тьма отступает, освобождая пальцы. Переломный момент битвы прошёлся по моему лицу триумфальной улыбкой. Как и подозревал, теннисист был тёртый калач, он вовремя отпрыгнул, избежав прямого удара, но уже не смог помешать мне. Стрела помчалась к клетке Яра, разрастаясь широкой полосой и неся с собой свет. Темная печать вздрогнула и треснула под натиском. Она распалась на три части, давая призраку свободу.