- Они испорчены! - ответил Лэн. - А у меня нет денег, чтобы приобрести новые. Да это и не важно! - заключил он.
Они вошли в зал рядом с восточной террасой. Зал, в котором Тилод так часто сиживал прежде.
- Садитесь, прошу вас! - сказал Лэн, указывая на кресла. - Сейчас раб принесет вино! - Глядя налицо война-моряка, можно было вообразить, что у него очень болят зубы, но он всеми силами старается этого не показать.
- Раб? - удивился Тилод.
- Я взял его на пиратской шекке! - равнодушно пояснил моряк. - Если я дам ему свободу - уедет на родину! А он хорошо готовит.
- Ты сказал - Шинон умер? - проговорил зодчий. - Отчего?
- Убит!
- Убит? - Несмех был поражен. - Кем убит?
- Его убил некий Эрд, светлорожденный из Империи, - Лэн смотрел не на зодчего, а куда-то вбок. - Трудно поверить, но это так! Он - хороший боец, этот светлорожденный. Говорят, они дрались честно: клинок на клинок. Хотя никто не видел: свидетелей не осталось. Так мне рассказал Ганг, тысяцкий. Еще он сказал, что у северянина был какой-то особенный меч, но сам Ганг в это не верит.
- Я знаю Ганга, - сказал Тилод. - И сам расспрошу его.
- Не выйдет. Он отбыл. По велению Великого Ангана...
Сайт принес вино и фрукты.
- Вино неважное! - предупредил Лэн. - Я нынче небогат! Все истратил, чтобы похоронить брата. На жертвы тоже... - Голос его был бесцветен, как осенние сумерки.
- Сочту за честь помочь тебе! - предложил Тилод. - Мои деньги...
- Нет, не нужно. Благодарю. Скоро я получу сезонное жалованье. Брат высоко ценил тебя, зодчий Тилод! Спасибо тебе за этот дом: он теперь мой!
- Я строил его для Шинона! - с горечью проговорил Несмех. - Но боги рассудили иначе! Пусть Судьба будет милостива к тебе, Лэн!
- Все мы умрем, - ответил моряк. - Пей, господин зодчий! И ты, госпожа, пей! Шинон был лучшим в нашей семье. И он не оставил наследника!
- Он - странный! - сказал Тилод, когда они с Эйрис снова оказались на улице.
- Ему плохо, - ответила женщина. - Ты понимаешь его боль! - Она обняла Тилода, прижалась к нему. - Но тебе - легче! У тебя есть я! И есть наш сын! Куда мы теперь пойдем?
- К Наместнику! - решительно сказал Тилод. - Даже если он причастен к моему исчезновению, все равно: лучше к нему, чем к Дагу! В этом городе заправляют они! И еще Ганг. Но Ганга, к сожалению, нет!
Стража у дворца скрестила перед ними копья, хотя шедший за ними гонец вошел беспрепятственно.
- Я - зодчий Тилод! - заявил отец Санти. - Наместник Алан знает меня!
Один из стражников свистнул, и из домика слева от ворот вразвалочку вышел десятник.
- Я - Тилод! Ты знаешь меня, "сдвоенный меч".
- Зодчий Тилод? - На бронзовом лице десятника выразился ленивый интерес. - Тот, что... пропал? Прости, господин зодчий! Не узнал тебя сразу! - Щербатая улыбка десятника была угодливой и наглой одновременно. Ты сильно изменился, господин зодчий! Конечно, Наместник примет тебя! Однако он не подал знака, чтоб солдаты пропустили Тилода, а продолжал разглядывать его и Эйрис.
Зодчий сдвинул брови.
- Прости, что заставляю тебя ждать! - пробубнил десятник. - Но приказ, господин... Если ты соизволишь обождать вон в той харчевне, хорошей харчевне, господин зодчий, я лично доложу о тебе Наместнику!
- Хорошо! - отрывисто бросил Тилод. - Я подожду в харчевне!
- Видно, что это строил не ты! - сказала Эйрис, кивнув в сторону дворца.
- Разумеется! Не мог же я построить весь Фаранг!
- Ты построил лучшее в нем! - Женщина улыбнулась. - Думаешь, этот владыка знает, где Сантан? Может, нам поискать самим? Как ты полагаешь, где он? - Сейчас меня больше интересует не Сантан, а то, ради какого демона меня отправили на Юг! - проговорил Тилод, опускаясь на шестиногий табурет за самый чистый из столов в харчевне. - Будь я просто зодчим, так бы и сгнил в Гибельном лесу во благо Великого Ангана.
Подскочил слуга.
- Что желают господа? - осведомился он.
- Хорошего вина, - сказал зодчий. - Хорошего, ты понял? И что-нибудь горячее!
- О! - медовым голосом пропел слуга. - Есть запеченное в тесте мясо желтой лягушки! Отличное! Нежное! Восхитительный вкус!
Глаза Тилода начали медленно наливаться кровью. Лягушатины он на всю жизнь наелся, пока плыл по Великой Топи.
- Что ты сказал?!
- Мясо лягушки... - пролепетал перепуганный слуга. - Нежный, восхитительный...
- Господин не любит Лягушатины! - сказала Эйрис, кладя руку на колено Тилода. - Господин хочет самое лучшее!
- Есть еще телячьи котлетки, запеченные в листьях, с грибной подливкой! - несмело предложил слуга и покосился в сторону Тилода так, словно на табурете сидел не человек, а хуруг.
- Хорошо, мой друг! - нежно улыбнулась Эйрис. - Неси!
- Мигом, госпожа! - с облегчением воскликнул слуга и исчез, как осенний лист, подхваченный ветром.
Трактир был почти пуст. Лишь две женщины пили сок в противоположном углу зала, да какой-то бродяга тянул из деревянной кружки вино. Лицо у бродяги было покрыто струпьями, и на левой руке, которой он постукивал по столу, не хватало двух пальцев.
- Я начинаю тревожиться! - тихо сказала Эйрис. - Что-то здесь не так, в твоем городе! Я чувствую запах грозы!
Тилод втянул носом воздух.
- Вряд ли! - сказал он. - День будет ясным!
- Запах грозы! - повторила Эйрис. - Тихо так, все будто застыло... Словно все ждут чего-то... недоброго!
Бродяга за соседним столом вдруг отчаянно застучал по столешнице и запел неожиданно сильным, глубоким голосом:
- Он идет по тропинке слов,
Рассекающей дымный кряж!
Позади него - мираж!
А плечо у него - свело!
На плече у него мешок:
Черный демон внутри зашит!
Строчкой рун, как змеей, обвит
Ярко-красный атласный шелк!
Он восходит на край скалы!
И идет, потому что слеп!
А глаза его так светлы!..
Что не жить ему на земле!
Бродяга грохнул кружкой по столу.
- Вот! - воскликнул он. - Баллада об Освободителе! Ликуй, благословенный Конг!
И присосался к кружке, хлюпая и проливая кислое вино на грудь.
Слуга принес мясо и вино, и Тилод принялся за еду. Эйрис к своей порции даже не притронулась.
Десятник, как и обещал, самолично появился в харчевне.
- Наместник примет тебя и... госпожу! - сообщил он. - Не торопись! Если желаешь доесть - доешь!
Но Тилод поднялся.
- Пойдем! - сказал он Эйрис, положив на стол серебряную монету.